Он так резко оборвал фразу, что Юля не решалась спросить, что случилось с Даниэлем, но чувствовала, что Франсуа больно. Он опустил глаза и не смотрел на неё. Юля анализировала всё сказанное, но до сих не понимала его. Вопросов появилось ещё больше.

— Юлия, а знаешь, что самое печальное во всей этой истории? — Франсуа преобразился, его глаза изменились, потускнели. Юля нахмурилась. — Что я больше не могу ничего создавать сам, есть возможности, но я могу лишь копировать. Я копия Дэни, он научил меня быть собой, играть эту роль. Я не думал, что смогу встретить ещё кого-то, кто сможет услышать меня. Ты меня напугала тогда в зале. Я спел для тебя, а ты услышала, — на лице у Франсуа появилась странная тоскливая улыбка.

Юля отодвинулась от него, под действием наркотиков он преображался ещё сильнее.

— Ты мне очень не нравишься такой! — Юля хмурилась. — Франсуа, наркотики тебе не нужны.

— Прости меня. Юлия, если бы я только знал, что ты придёшь, — с досадой проговорил Франсуа. — Когда ты рядом, не нужно ничего. Ты сильнее всех наркотиков, — он потянулся к ней, но Юля отстранилась.

— Ты должен с этим завязать! — сказала она и встала. — Франсуа, пообещай мне, что больше никогда не будешь принимать наркотики.

— Только если ты не покинешь меня, — Франсуа встал рядом с Юлей и хотел обнять её, но она снова вырвалась.

— Не хочу видеть тебя в таком виде, — она снова нахмурилась, глядя в его странные глаза. — Лучше пойду домой.

— Прости, — он опустил взгляд. — Я тебя провожу.

— Не провожай! — оборвала Юля. — Поговорим завтра, я приду к тебе.

— Юлия. Прости, — Франсуа лишь вздохнул.

31

Юля шла домой, и чувствовала, как сердце бешено бьётся в груди. Ей было страшно, тревожно, но боялась она за Франсуа. И не могла до конца поверить, все в ней противилось тому, что она видела собственными глазами. В её голове наркоманы рисовались, как люди с бешеными глазами, пугающие, мучающиеся от ломки. Франсуа был не такой, не вписывался в этот образ. Для Юли он был вдохновением, невероятным человеком — бесконечно талантливый, необычный, загадочный, он никак не мог быть наркоманом.

Юля не понимала его, то что он рассказал выглядело чем-то нереальным, неправдоподобным. Девушка воскресила то чувство прекрасного, которое Франсуа зародил в ней тогда, когда спел для неё. И сейчас Юля чувствовала, что нужна ему, хотела чем-то помочь, понять и мысленно вела с ним диалог: «Другой?! Франсуа, что значит „другой“, что ты имеешь в виду?! Странный, необычный, но такой же живой человек, как все остальные. Самый талантливый, кого я когда-либо встречала. Ты такой закрытый, как понять тебя?!»

Юля вернулась домой в замешательстве. Клэр уже уложила детей и сама собиралась идти спать, наткнулась на Юлю и заволновалась.

— Жюли, ты вернулась? Что-то случилось?

— Клэр, я даже не знаю, что мне делать. Я боюсь за Франсуа, — растерянно поделилась девушка.

— Ничего не поняла, — нахмурилась Клэр. — Что с ним произошло?

Юля думала: стоит ли говорить Клэр или нет, ведь Франсуа просил молчать.

— Я не могу тебе сказать, — Юля опустила глаза.

— Жюли, говори! Что бы это ни было, это останется между нами, — убеждала её Клэр.

Юля колебалась, но ей нужен был совет, помощь, верное решение, и она решила посоветоваться с Клэр.

— Клэр, Франсуа принимает наркотики. Он обещал, что если я останусь, он больше не будет. Что мне делать? Он меня пугает, я не доверяю ему, но очень хочу помочь. И не уверена, что он бросит. Он говорит, что ему это нужно, чтобы жить. Франсуа собирается к своим родителям на праздники, зовёт меня с собой, а я не знаю, как мне поступить. Предать его я не могу, но я же буду его сообщницей, если промолчу. Я не хочу бросать его одного, но как ему помочь не знаю, — Юля говорила сбивчиво, эмоционально, чуть не плача.

Клэр нахмурилась.

— Это всё плохо. Попробуй его уговорить обратиться за помощью.

— Он не хочет, он говорит, что ему не нужна помощь, что у него нет зависимости, — рассказывала Юля.

— Это лишь подтверждает, что зависимость есть. Жюли, его нужно лечить, — Клэр помрачнела. — Я думаю, тебе нужно рассказать его семье.

— Не могу! Я же тогда его просто предам! Он доверяет мне, — переживала Юля. Франсуа впервые открылся, предать его она не могла.

— Жюли, он может умереть. Ты ведь не хочешь его смерти?

— Он говорит, что понимает, что делает.

— Жюли, он тебе никогда не признается, что зависим. Наркоманы сами себя убеждают, что всегда могут соскочить, что это безопасно, и так после каждой дозы. Курильщики и те не могут бросить. Мне очень жаль, но он тебя обманывает. Если ты хочешь ему помочь, убеди обратиться за врачебной помощью, — Клэр помрачнела ещё больше.

— Я верю ему, — Юля чуть ли не плакала. — А если буду за ним следить, вдруг он не обманул и изменится?!

— Жюли, боюсь, ты разочаруешься, — Клэр была очень печальна. — Ему нужна профессиональная помощь, пока не стало слишком не поздно.