Не спешу ее останавливать. Однако исподлобья слежу за каждым ее действием.

Если женщина что-то задумала, то из этого обязательно выйдет полная хрень, несовместимая с жизнью.

Лина подтверждает мои опасения, когда неожиданно, но очень эротично прогибается в пояснице и… наклоняется к лавке, собираясь ее поднять.

– Ты в своем уме? – не на шутку испугавшись, в один широкий шаг оказываюсь позади нее.

Хватаю ее за талию, тяну на себя. Но она вцепилась намертво в дерево и не разжимает пальцы. Упертая и неадекватная!

– Не мешайте, - пыхтит.

– Ты что задумала? Брось немедленно. Брысь, - забывшись, ору на нее, как на Арни. – Нельзя девочкам тяжести таскать, пупок развяжется, - чуть встряхиваю ее.

Лина пошатывается, толкается назад и впечатывается в меня попкой. Напоровшись на мой пах, резко отпускает лавку и выпрямляется, запрокинув голову и едва не сломав мне нос затылком. В последний момент отворачиваюсь, и удар приходится по скуле.

– Надо… - прокручивается в моих руках, - …разбить стекло! – горит своей идиотской затеей.
– Но вы правы, я не осилю. Лучше вы помогите.

– Ага, сейчас, шнурки поглажу и побегу рушить свое имущество, - на всякий случай крепче держу ее в объятиях, чтобы не вырвалась.

– Ну, мы аккуратненько. Одну половинку, - уговаривает, прищуриваясь.

Мило взмахивает ресничками и гипнотизирует умоляющим взглядом. Почти таю, не в силах ей отказать. Но потом до меня доходит смысл ее просьбы.

– Отстань, нет!

– Я оплачу ремонт!

Помню, что Колька говорил про ее богатую семью, но делаю вид, будто я не в курсе. Если захочет, сама признается, кто она и зачем ей эта работа. Впрочем, насчет последнего все ясно… Чтобы быть ближе к жениху. Отчасти Лина права – за ним надо присматривать, чтобы не начудил.

Вот только на хрена ей это? Любовь?

Значит, любовь.

От этой мысли гадко на душе, как будто Арни насрал.

– Твоей зарплаты администратора хватит только на ручку, так что ты уже в долгах, - намеренно провоцирую ее на правду, но она молчит. – Натурой расплачиваться будешь, что ли?

– Еще чего! – вырывается из моего капкана.

Пытается обойти меня, но я не позволяю этой сумасшедшей приблизиться к двери.

– Послушай меня, - пригрозив пальцем, чеканю сурово.
– Во-первых, не надо ничего бить в моем зале, пожалуйста. Во-вторых, стекла усиленные, звуконепроницаемые и двойные. Максимум – ближнее к нам трещинами пойдет. И смысл лавкой махать?

– Нет смысла, - надувает губы. – Значит, придется ночевать тут? – мямлит огорченно.

– Какая умница догадливая, - щелкаю ее по носу.
– Возьми с полки пирожок, - отмахнувшись, иду к рингу.

– Я бы поела, - жалобно летит мне вслед.

– Согласен, - скинув обувь, пролезаю под канатами. – Считай, что у нас лечебное голодание.

– А у вас кот опять один и без еды, - тянет с тоской.

– Не трави душу, мелкая, - сажусь посередине ринга, согнув одну ногу в колене и облокотившись о него рукой. Кисть свободно повисает в воздухе. – Давай сюда. Самое удобное место для ночлега. Мягко и тепло. Не застудишь себе ничего, - свободной рукой хлопаю по матам.

Приглашаю ее без какого-либо пошлого подтекста. Но Лина, видимо, воспринимает мой жест превратно.

– Нет-нет. Я тут, - стыдливо пятится к лавочке, опускается на самый край.

Еще бы на «козла» взобралась, экстремалка! Нашла, где спать.

– Мне встать и на плече тебя притащить? – прикрикиваю на нее так, что она мигом подскакивает на ноги.

Взбирается ко мне и устраивается в углу ринга, упершись спиной в опору. Подтянув колени к груди, обнимает их руками. Закрывается от меня в кокон. Не шелохнется. И только глаза бегают. Спотыкаются об меня, опускаются от лица к плечам, осматривают напряженный торс с непонятным огоньком на дне зрачков, скользят к руке.

Мы с Линой как два боксера перед решающим раундом. Только я сдаюсь ей без боя. Заранее зная, что ей на хрен не надо мое поражение.

– Никогда не сдавайся, - как бы невзначай произношу, поймав ее взгляд.

– А? – ахает растерянно.
– Что? – облизнув губы, тяжело сглатывает.

У меня тоже ком в горле застревает.

– Моя татуировка так переводится. Ты же на нее смотрела? – выше подкатываю рукав рубашки, полностью открывая выбитую надпись и знак бесконечности.
– Итальянский.

– Красиво, - наивно выдает Лина и тут же смущается.
– А я только английский учила. Зато языком владею свободно, - хвастливо добавляет.

– Не сомневаюсь. У тебя и по-русски рот не закрывается, - ухмыляюсь, но меняю тон на серьезный: - Мои родители и сестры живут в Италии. И я там детство провел, так что это было необходимостью.

– Почему вы в Россию вернулись? – уточняет, не скрывая интереса. Любопытная мелкая.

– Да как-то ближе мне тут все, - пожимаю плечами. – Менталитет, люди и тараканы в их головах. Бизнес. Дело любимое. Вся жизнь здесь.