– Вы хотели поговорить со мной, ярг? — спрашивает она едва слышно, до белых костяшек сжимая перед собой руки.

– Да. Закрой дверь, проходи и садись, – киваю ей на кресло напротив. Отложив книгу, наблюдаю за девушкой.

Юфа, кажется, становится ещё бледнее. Но всё же выполняет мой приказ и, словно на плаху, идёт к креслу.

– Ты догадываешься, о чём я с тобой хочу поговорить? – спрашиваю, когда она садится.

– Нет, мой ярг, – качает головой.

– Разве тебе никто не говорил, что врать заклинателю бесполезно? — хмуро смотрю на нее.

Вместо ответа, девушка виновато опускает голову. Всем своим видом показывая, что другого ответа не даст. Видимо добровольного признания я сегодня не дождусь. Придётся выспрашивать.

– Ладно. Спрошу иначе. Мне стало известно, что сегодня одо Ульфрик Гаррадсон потребовал от тебя, чтобы ты для него шпионила за моей невестой и шантажом добился от тебя согласия. Это правда?

Юфа молчит. Но ответом мне служит то, как она виновато втягивает голову в плечи.

– Значит, правда, – киваю сам себе. — Чем именно он тебе пригрозил?

– Ничем, мой ярг, – срывается с бледных губ.

– Ты снова врёшь, Юфа. Я хочу тебе помочь. Но не смогу этого сделать, если не буду знать, что случилось.

– Я не могу сказать, мой ярг, – почти с отчаянием мотает она головой. — Лучше сразу увольте меня. Я понимаю, что предала ваше доверие и доверие вашей невесты. Поэтому согласна на любое наказание.

Сказать, что я удивлён таким ответом, это ничего не сказать. Она что, серьёзно? Отвергает мою помощь и продолжает покрывать этого недоноска?

– Ты же понимаешь, что совершаешь глупость, Юфа? Если Ульфрик тебя обидел, сделал с тобой что-то против твоей воли, то наказание должен понести именно он, а не ты. Но мы снова возвращаемся к тому, что я не могу притянуть его к ответственности, если ты не расскажешь правду. Неужели ты оставишь его на свободе? Я могу навсегда избавить тебя от угрозы в его лице. Просто расскажи мне всё.

– Извините, мой ярг. Можно я пойду? – шепчет глупая упрямица.

– Куда?

– Собирать вещи.

Шумно выдохнув, я с раздражением откидываюсь на спинку кресла. Буравлю её внимательным взглядом, вижу непреклонную складку между бровей, твёрдо сжатые губы и понимаю, что другого ответа не получу. Вот что с ней делать? Ну не силой же выбивать ответ.

– Иди, – взмахиваю рукой.

Горничная резко вскакивает и поспешно уносится из библиотеки.

Какого беса вообще происходит? Почему она промолчала? Почему отказалась принять мою помощь?

Мне не понять, как можно между двумя возможностями – наказать обидчика и подвергнуться наказанию самой – выбрать второе. Чего она боится? Ведь знает же, что в Нагарде довольно суровые законы, касающиеся насилия. Если Ульфрик совершил нечто подобное с ней, одно её слово в суде под присягой Истины может лишить его либо свободы, либо мужского достоинства. А вместо этого Юфа решила сбежать из замка.

Почему?

Нет, я этого просто так не оставлю и узнаю в чём дело. Ну а пока придётся выгнать зарвавшегося недоноска из замка. И возможно, искать себе нового кастеляна, если теперешний не примет моё решение касательно его сына.

Чтобы отыскать Ульфрика, мне приходится задействовать Грима и его ребят. Парня находят в одной из кладовок вместе с молоденькой служанкой. Притом, судя по заплаканному лицу девчонки, она с ним не по доброй воле туда пошла.

– Любишь, когда тебя боятся? — спрашиваю я, с омерзением рассматривая самодовольного подонка, которого привели ко мне в общий зал. И как я раньше не замечал, что он творит? Сомневаюсь, что парень только сейчас сорвался.

– А кто боится? Она сама пошла. Можешь спросить, ярг, – скалится выродок. — Скажи своим псам, что нечего меня лапать. Я и без них стоять могу, – дёргает он руки из хватки Джарна и Эскила.

От его вольной или невольной жертвы, которую тоже привели сюда для выяснения обстоятельств, доносится тихий испуганный всхлип.

Я перевожу взгляд на неё.

– Джодис, ты соглашалась с ним уединиться? — спрашиваю у девчонки. Невысокой, пышнотелой красавицы с длинной русой косой и огромными притягательными глазами.

До встречи с Софи я и сам на эту малышку засматривался. Но не трогал. Она казалась тихой скромницей. И ни с кем по кладовкам раньше не пряталась, насколько мне известно.

– Да, мой ярг, – всхлипывает, размазывая слёзы по щекам.

– Ты понимала, что за этим последует? На это ты тоже соглашалась? — заставляю себя смягчить тон, чтобы не пугать девушку.