Вроде сембиец под два метра ростом, так что наш Лёха заметно ниже (сантометров на десять-двенадцать), но дубина моего кента (с детских лет) порхает. А вот вражеская лишь быстро движется туда-сюда. И хотя соперник достаточно быстрый, но за пару минут получил несколько тычек и два контрольных: сначала по бедру, а затем и по тыкве. Полный нокаут! Я Алексея предупредил, чтобы в треть силы и ловкости работал, поэтому его соперник (величайший воин всех прусских народов) более-менее легко отделался.

— Я удивлён, ярл, но многое стало ясным, — начал Витус, когда мы остались вдвоём (в палатке из будущего), — с такими воинами можно многого достичь. И доспехи у вас очень дорогие, явно много золота за них заплачено.

— Мы богаты потому что ни на кого не нападаем, поэтому и не имеем больших расходов, как другие. Стараемся развивать экономику, а воины нужны лишь для защиты.

Беседа проходила, слава богу, во взаимопонимании, наследник престола тоже не рвался за воинскими подвигами, а предпочитал торговлю и развитие ремёсел в своей стране. Это два его младших брата, наполовины скандинавы, ничего кроме охот, пиршеств и будущих походов знать не желали.

— Я должен вернуть Гармунда отцу, но лучше бы он погиб, — откровенничал старший сын конунгра, — тогда и урманская родня успокоилась бы, и торговцы янтарём. Они очень боятся, что мой брат, если что со мной случится, разорит Сембию, ввязавшись в бесконечные войны.

— Понимаю, но ничем помочь не могу, уже слово дал твоему отцу. А неразумные действия я у себя в Приволховье пресекаю сразу, хотя там тоже имеются охотники повоевать где-нибудь ради славы.

— Скажи, ярл Гром, а тебе привозят товары с Востока, тот же шёлк, например?

— Да и шёлк, и многое другое. А самаркандскую бумагу я уже и сам произвожу.

Собеседник удивлён, однако одновременно и заинтересован. Сразу спросил о том как бы нашим двум странам начать обмен его янтаря на восточные товары и даже на бумагу (что меня удивило, честно говоря). Оказывается Витус хорошее образование получил, мало того, он ищет религию, способную оторвать его соотечественников от древних верований с принесением человеческих жертв. Пришлось рассказать об основах сульдизма, чисто ради приличия и поддержания беседы.

Обсуждая размеры возможных обменов мы выяснили, что сембийцам (как и нам) выгоднее торговать янтарём с Востоком, чем с Западом. Конечно, традиции не отменить, да и львиная доля «электрона» курируется его отцом, ориентирующимся на западных потребителей, но у наследника есть своя доля в семейном бизнесе. И эту часть Витус согласен пустить в оборот через меня.

В конце концов, нам передали мешки с янтарём в качестве выкупа, а Гаремунд перебрался на судно брата. Уже не только пьяный, но и явно задумывающий «великий поход мести и гнева». Правда, нет гарантии, что его довезут до Твангсте в целости и сохранности. Или он не сверзится с лошади на ближайшей по времени охоте и не сломает себе шею.

А мы, гордые и задумчивые, отправились к своим своясям, чтобы продолжить самовосхищение собственными трудовыми достижениями очередного года. А что ещё делать, когда переговоры, которые могли спровоцировать войну, вдруг очень даже мирно завершились. Да ещё и с претензиями на возможное сотрудничество. Кстати, пару тайных вариантов мы согласовали на будущее, возможно далёкое. Мало ли, как в будущем всё сложится и не станет ли Сембия нашим союзником и «окном в Европу»?

Например, старосте Иру возможности такого плана (для своих нужд) очень понравились.

Глава тридцатая

Разнообразие сельскохозяйственной продукции тянет за собой развитие оборудования для его переработки, что весьма положительно. То же кукурузное масло под названием «мацола» уже бочонками (но пока не бочками) производится. Подсолнечное также давим, не забывая делиться жмыхом с братьями нашими меньшими. Что ни говори, но подотчётных селян и гродожан мы накормили, избавив от ужасов смерти от голода. В результате, чуть ли не поголовное паломничество тех, кто ещё не подвержен тирании сульдизма — ходоки просятся в подчинение чуть ли не на любых условиях.

Бойры Приволховья притихли и больше не выделываются и не кобенятся, а стараются выказывать дружеское расположение. Даже в бой рвутся, предлагая свою микропомощь, мол, грудью встанем, если беда придёт. Мало того, начали заботиться (насколько жаба позволяет) о своих подопечных селищах, чтобы не сбежали под руку другим благодетелям. Дай бог, это войдёт в привычку и норму жизни, не всё же лишь хапать и гнобить, как повсюду было принято.

Вон, киевские князья разделили сферы влияния, Дира со своей братвой перебрался в Полоцек и готовит какой-то поход на ближних соседей. Вроде может трёхтысячную армаду призвать, чтобы кого-нибудь побогаче примучать.