Маг немного изменился в лице, но быстро взял себя в руки. Взрослеет… Но в разговор вмешалась Вивиан. Она несколько расслабилась, и поспешила поделиться впечатлениями.

– Знаете, я живу в столице всего второй год, и этот город не перестает меня удивлять! Здесь так красиво, столько всего интересного. Мне так этого не хватало, пока я училась в пансионате. Тем более, что каждое лето я проводила в поместье деда в ужасном захолустье. Но потом тетушка, сестра моей покойной матушки пригласила меня к себе в столицу. Это изменило мою жизнь! Здесь я встретила Тимала!

– Вы очень красивая пара! Я так рада за вас. – успела вставить свои пять копеек, прежде чем молодая особа продолжила делиться впечатлениями.

– Мы познакомились на званном вечере в честь помолвки начальника Тимала и леди Бэдфорт. Это был самый грандиозный праздник из всех, на которых я бывала! Ну, кроме их свадьбы, конечно же.

Юная особа продолжала делиться впечатлениями, я внимательно ее слушала, подперев подборок рукой, Тимал бледнел, но продолжал держать лицо и мило улыбаться невесте.

– У меня было платье небесно-голубого цвета, расшитое бабочками по подолу. А Тимал влюбился в мои глаза после первого же танца. Правда, милый?

Похоже, с поздравлениями я немного поспешила. Вивиан была просто прелесть… Прелесть какая дурочка, что для девушки является чертой премилой, но весьма прискорбным качеством для супруги.

Я вздохнула и отхлебнула мокка. Передавать Тималу прибор из моего мира при его невесте не хотелось. Надо хотя бы дождаться, когда она отойдет попудрить носик…

– … А вы знаете какие великолепные вечера дает леди Грэйвил? Супруг моей тетушки занимает не последнее место в клане, и лорд Бэдфорт весьма ему благоволит. Я не пропускаю ни одного приема! О Боги! Это же Пенелопа! – она повернулась к окну, привстала и чуть ли не стала указывать мне пальцем на какую-то дамочку, что направлялась в кафе. – Я должна ее поприветствовать! Я на минутку, милый.

С этими словами белокурое чудо вспорхнуло из-за стола и споро направилось к выходу из зала. Тимал же улыбался ей вслед, как влюбленный дурак. Я решила не терять драгоценные минуты и перешла к делу.

– Тимал, слушай внимательно. – перед молодым магом появилась черная коробочка с кнопками. – Это голографический проектор с записью. Включать его здесь и демонстрировать я не буду, ты это сделаешь в управлении. Информация конфиденциальна. Нажмешь вот эту кнопку и начнется воспроизведение видео. Вот эта кнопка – стоп, эта – воспроизведение с начала. Прибор примитивный, разберетесь. Заряда аккумулятора хватит на десять часов трансляции, потом перезарядить не получится. У вас не используют эту энергию.

– Какую энергию? Что это вообще такое? – маг взял в руки прибор, начал рассматривать. Но аккуратно, стараясь не задеть кнопки.

– На нем запись с допроса предателя.

– А вот и мы! – восторженный голос Вивиан оборвал меня на полуслове, а Тимал поспешно убрал прибор в карман. – Пенелопа, позволь тебе представить миссис Ирвин. Она когда-то была знакома с Тималом.

Мне пришлось повернуться к подошедшим к столику девушкам, ведь не вежливо сидеть спиной к тому, кому тебя только что представили…

Пенелопа была красива… Той неповторимой породистой южной красотой, что мы привыкли в своем воображении приписывать итальянкам. Стройная, грациозная, с длинной тонкой шеей, пухлыми яркими губами и большими шоколадными глазами, обрамленными длинными ресницами. Истинная аристократка. Леди до кончиков пальцев.

– Миссис Ирвин, - Вивиан продолжила ритуал знакомства, сияя от того, что ей наконец-то выпало кого-то представлять в столице. – хочу представить вам мою подругу, леди Грэйвил!

– Очень приятно. – мне пришлось вспомнить все навыки старого картежника, чтобы моя улыбка выглядела естественной.

– А уж как мне приятно! – Пенелопа улыбнулась в ответ обнажая белый жемчуг зубов. – Я много о вас наслышана.

Тимал встал, чтобы помочь сесть своей невесте и леди Грэйвил, которая решила присоединиться.

– Надеюсь, только хорошего. – поддержала я двусмысленную светскую беседу.

– Разумеется. – она продолжала улыбаться, но в глубине шоколадных очей тлел нехороший огонек.

Мне оставалось лишь надеяться, что в моих глазах не вспыхивают молнии. Унизительно быть одним из самых влиятельных людей мира и предстать перед соперницей в старом платье компаньонки. Оставалось только держать лицо под ее взглядом, в котором начинало сквозить презрение.