Это было странное чувство. Смаковать его не было времени.

Не прошло и секунды, как пылевые волны достигли километровой вышины. Весь мир затрепетал. Стали подниматься цунами. По мере того, как я и Вестник прилагали всё большую силу в нашем противостоянии, землю начинали испещряли огромные зияющие трещины. Малейшие колебания воздуха между нашими пальцами обращались в ужасающие торнадо. Мы были словно бронированы рыцари, которые мутузят и толкают друг друга посреди стеклянного замка, — в данном случае роль последнего исполняла сама реальность.

Я заволновался.

После очередного удара под моими ногами возникла трещина настолько глубокая, что из неё повалил жар ядра планеты.

Следовало срочно перенести баталию в другое место.

Но куда?

Я быстро посмотрел по сторонам, затем наверх и…

Ха.

Ну ладно.

Немного радикальное решение, но почему бы и нет.

Вестник разинул пасть и собирался вонзить в меня свои острые зубы, когда я ринулся вперёд и сделал апперкот. Мой кулак ударился в его челюсть, последняя немедленно закрылась, раздался лязг, затем хруст, зубная пыль окропила мои пальцы, а затем белая фигура, словно снаряд из рогатки, устремилась в небесную высь.

— Скоро вернулись, займитесь остальными! — прокричал я в рацию и немедленно подпрыгнул.

Посреди воздуха я распустил свои крылья. Мне хватило сделать единственный взмах, чтобы на смену синему небу явились звёздные просторы. Всё это время я внимательно смотрел на Вестника. Последний замедлился благодаря трению атмосферы и уже было выращивал собственные крылья, когда я набросился на него и потащил вперёд.

И снова мир вздрогнул, вспыхнул, и тысячи камней стали разлетаться в разные стороны и парить среди звёздного неба.

Я почувствовал острую боль в районе руки и отпрянул.

Вестник лежал посреди огромного серого кратера.

Вокруг него вихрились парящие камни.

Когда он приподнялся, голубой шарик оказался прямо у него головой.

Это была земля…

Или, опять же, другая очень похожая планета.

Мы же с ним прямо сейчас находились на луне.

Изначально я собирался перенести нашу баталию в ещё более отдалённый уголок вселенной, на солнце или за пределы солнечной системы, но там определённо перестали бы действовать камеры. Мне нужно было разделаться с этой тварью у всех на глазах. Ведь на самом деле происходящее в материальной реальности было не более чем проявлением, одной из граней настоящей битвы, которая происходила в мире серого тумана, в мире, течения которого определяли удары человеческого сердца.

Я снова бросился на Вестника. Последний пытался подняться на ноги, когда я вбил его в землю, разинул пасть и откусил увесистый кусок его сморщенной белой плоти. Из рани с бешеной силой хлынули струйки серого тумана. Монстр пытался сопротивляться. Я почувствовал сильную боль и краем глаза заметил, как он вонзил свои когтистые лапы в мой живот. Не обращая внимания на боль, я вскинул руку и снова врезал по его сморщенному лицу, а затем ещё раз, и ещё, и ещё.

Я даже не заметил, как из моей глотки стал вырываться бешеный рёв. Это был крик дракона и нечто другое, в чём отзывались крики и мольбы несметных миллионов разумных созданий. После этого я перестал думать. Я только бил, кромсал, рвал и метал. Сопротивления Вестника, его острые когти, боль, которая проникала в самые недра моего сознания, и раны, которые покрывали не только тело, но сами мысли, которые вихрились у меня в голове — всё это только распаляло моё бешенство.

В один момент я схватился когтистыми пальцами за плечо монстра, оторвал кусок и сунул в рот.

Перед моими глазами мелькнул белый кролик в красном пиджачке.

Жах.

В руках у него была тросточка.

Жах.

Он напоминал куклу.

Жах.

Его морда скривилась в яростной гримасе, он вытянул лапку и… Жах.

Мои зубы сомкнулись, и рваная плоть вместе и литрами кислотной слюны хлынула в моё горло, раздувая в моём сознании огромную сферу серого тумана.

Я даже не заметил, как из моей глотки стал вырываться бешеный рёв. Это был крик дракона и нечто другое, в чём отзывались крики и мольбы несметных миллионов разумных созданий. После этого я перестал думать. Я только бил, кромсал, рвал и метал. Сопротивления Вестника, его острые когти, боль, которая проникала в самые недра моего сознания, и раны, которые покрывали не только тело, но сами мысли, которые вихрились у меня в голове — всё это только распаляло моё бешенство.

В один момент я схватился когтистыми пальцами за плечо монстра, оторвал кусок и сунул в рот.

Перед моими глазами мелькнул белый кролик в красном пиджачке.

Жах.

В руках у него была тросточка.

Жах.

Он напоминал куклу.

Жах.

Его морда скривилась в яростной гримасе, он вытянул лапу и… Жах.

Зубы сомкнулись, и рваная плоть вместе с литрами кислотной слюны хлынула в моё горло, раздувая в моём сознании огромную сферу серого тумана

Вместе с этим я как бы отдалился от происходящего у себя перед глазами. Я превратился в человека, который сидит на переднем ряду в кинотеатре. Вокруг меня мелькают другие люди, великое множество, сотни миллионов. Мы смотрим странный экспериментальный фильм, в котором огромные зубы пожирают массивное белое создание. Пронзают его кожу, отрывают куски плоти, ломают кости, руки, позвоночник… С механической и безумной яростью перемалывают живое создание и запихивали его в свою глотку.