— Яр, ты случайно не помнишь, у меня в детстве была подружка лысая?

— Какая? — от неожиданности Яра смешком давится. Откашлявшись, смотрит на меня непонимающе.

— Лысая. Ну че ты ржёшь, — не сдерживаю улыбки глядя на её веселье.

— Разные были, Серёнь. Ты девочкам всегда нравился. Но лысых я не застала. При мне только горячие штучки были. А что?

— Сон такой странный снится последнее время часто. Будто я сижу на лавочке и с девочкой маленькой общаюсь. Не смотри на меня так, — хлопаю по столешнице ладонью. — Я сам во сне мелкий, а не извращенец! Не могу понять, фантазия или воспоминание.

— Так, а лысая она почему? — Яра как обычно обстоятельно к делу подходит.

— Мне самому интересно, — смеюсь. — Поэтому у тебя и спросил. Думал может ты её помнишь.

— Нет, таких экземпляров не было. При мне точно не было. Мы всегда вместе гуляли, я бы запомнила.

На телефон сообщение падает. В надежде, что это Маша одумалась, быстро его открываю. Но нет.

«Серёж, привет ещё раз. Мы можем поговорить?» — приходит с незнакомого номера.

Вдуплить с первых секунд не могу.

«Это Сафия» — объяснение не заставляет ждать себя долго.

Глава 4

Мария

Сафи смотрит на меня с сомнением. В груди боль нарастает. Я знаю, что она видит меня насквозь и сейчас впервые в жизни не понимает.

— Маш, давай ты сама. Я, блин… Не знаю, что ему говорить. Мы с Сергеем не друзья, чтобы я ему советы раздавала, — подруга нервно поправляет браслет своих дорогущих дизайнерских часов.

У меня такие же есть. Не совсем, но очень похожие. Серёжа дарил на нашу последнюю годовщину.

Мой Серёжа очень любит делать подарки. Мне.

Я честно очень — очень… Очень сильно запуталась. Отчаянье и паника охватывают попеременно. Хотела ли я разводиться со своей первой любовью, любовью всей своей жизни…? Конечно же, нет!

Мне стало казаться, что он ко мне охладел. Стал отдаляться. Ничего удивительного, стоит на меня просто взглянуть. Выгляжу как дыня, которой в футбол долго играли. Отекшая и сдувшаяся. Сил ни на что нет. Да и желания тоже, если быть честной. Перестала за собой следить как следует. Сначала вещи безмерные в гардеробе стали преобладать, после лишние килограммы, которых я и не заметила.

Я — уставшая от быта и истерзанная тем, что мужу стала неинтересной. И муж, который видя эту картину изо дня в день и перестал торопиться домой. Наверное, так выглядит замкнутый круг.

Старалась себя перебороть, подсобрать к вечеру, чтобы у Серёжи снова глаза заблестели. Но то одно, то другое, то третье. То Коля нашкодничает, то мама попросит подругу её у нас приютить на несколько дней, то мне самой надо к маме поехать — помочь. Пока её дом приберешь, сил на поесть не остается, не то что красоту наводить. И так день за днем, месяц за месяцем.

Я не поняла, когда мы с катушек оба слетели. Стараюсь не кричать, не истерить, но у меня не выходит. А Серёжа не любит скандалов. Он вообще на моем фоне очень уравновешенный. Был. До тех пор, пока у них с мамой скандал грандиознейший не случился. Никогда бы не подумала, что он маму мою сможет ударить.

— Маша, — Сафик меня окликает. Протягивает мне смартфон свой. — Он спрашивает, что я от него хочу… А я ведь ничего не хочу. Напиши сама от моего лица. Я не знаю, что тут сказать… что вы дураки оба? Один в подъезде стены разносит, вторая в квартире рыдает, — когда она мне о сцене в подъезде рассказывала, сердце в клочья рвалось. — Зачем вам развод?

— Потому что я больше так не могу…

Выходит слишком жалобно. Не могу всхлип в себе удержать. Мне так больно… Как справляться с этим — не знаю.

Сафия встает из-за стола, подходит поближе ко мне и со спины обнимает за плечи. Подбородок упирает в мою макушку.

— Скажи мне, как тебе помочь и я буду стараться, — сострадание слышно в её голосе. — Говори, что писать — я напишу.

Кому-то покажется странным, но я уже не знаю, что делать. Мне хочется, чтобы хоть кто-то помог… Хоть чем-то. Когда мы начинаем с ним говорить, непременно диалог в ссору перетекает. Серёжа психует, когда я кричать начинаю. Разворачивает и уходит, хлопнув дверью.

Мама говорит — правильно поступаю… Я не уверена в этом. Она считает наше расставание моим освобождением. Но нужна ли мне такая свобода?

Несколько раз со мной говорили друзья мужа. Ну как говорили — давили. Мне с ними сложно вести диалог, они меня не слышат. Талдонят о том, как мне повезло с супругом, пренебрегая моими переживаниями. Живу себе припеваючи, якобы в свое удовольствие, могу позволить себе не работать, домом и дитём заниматься.

Серёжа также не понимает от чего я устала, ведь всё нормально. А у меня почва под ногами отсутствует. Что я из себя представляю если не брать в расчет домашний уют? Ничего.