Шрифт:
– В доме тепло, а ты ночью так прижималась, что сомнения разом отпали, - подшучивает надо мной, рывком положение меняет, нависая сверху, - Послезавтра вернемся. Выхвачу от отца твоего. Надо себя контролировать, а – то впредь не станет меня вызволять…, - обрывает себя, к шее моей присасываясь.
Сердце бешено колотиться начинает, разум плывет. Всего лишь поцелуи, пусть и откровенные, настойчивые, но это ведь поцелуи! Что со мной будет в дальнейшем, я представить боюсь, но жду с нетерпением. Руслан покусывает легонько, следом зализывает, поднимается к уху. Губами обхватывает мочку, стонать начинаю ещё до того, как он её начинает посасывать. Ногами его обхватываю, трусь, яростно желая продолжения.
Фу быть такой! Если бы настояла на разговоре с Дани, до его приезда, сейчас бы грани отсутствовали.
– Тормози, Яр. Я силу выдержки не рассчитал, - отрывается от меня, на локтях приподнимаясь, - В душ схожу и вернусь.
Как только выходит из комнаты, я а спинки дивана отворачиваюсь. Лицо руками закрываю. Противоречия на части разрывают.
Глава 44
Грусть накрыла, как только села в машину. Через зеркало заднего вида старалась запечатлеть в памяти каждый фрагмент необычайного мира.
– Ярик, не грусти. Скоро вернемся, - Руслан щелкает меня по носу, голос звучит бодро.
В нем вообще много энергии, врожденной. Во мне и в его возрасте столько её не бывало.
Вспоминаю, как вчера его застала за тренировкой. Спустилась в цоколь, уже к её окончанию. Руслан отжимался. Попросил побыть утяжелителем. Все мои увещевания по поводу излишней тяжести для него пустые, полупустой мешок же. Поэтому, на двадцать девятом году жизни, я узнала, какое блаженство можно испытывать, прижимаясь щекой к горячей, влажной, напряженной спине. Вдыхать чужой запах и наслаждаться.
Глаза прикрываю, стараясь мысленно уговорить своё сердце в ритм обычный прийти. Адреналин кровь кипеть заставляет.
До приличной трассы мы добираемся значительно быстрее, буквально двадцать минут бездорожье занимает. Вопросительно глаза округляю.
– Эту дорогу недавно сделали, - беспечно поясняет человек, который меня уверял, что я не выберусь из дома никак.
– Вчера?
– Нет. Недели четыре назад закончили. Просто с другой стороны камер нет. Не хотел чтобы нам кто – то мешал. Мало ли, то там твоим в голову взбрело бы.
Смотрю на него пораженно, не лень же было такой круг делать.
– Что я ещё могла бы знать, но не знаю? – интересуюсь с сарказмом.
Руслан заканчивает манёвр, левой рукой ищет что – то под сидением и протягивает мне мой телефон. Как только я забираю его, меняет руки на руле, и уже правой рукой открывает бардачок между сидениями, нащупывает внешний аккумулятор и отдает его мне.
«Обманут будет тот, кто готов быть обманутым». Словно с меня писали. Даже злиться на него не выходит.
– Так делать нельзя.
– С тобой иначе никак, - пожимает плечами.
Как только телефон загружается, начинает вибрировать без умолку сообщая о поступлении новых и новых уведомлений. Пропущенные звонки, сообщения на телефон и во все установленные мессенджеры.
– Видишь, скольких ты людей волноваться заставил, - журю его мягко.
– То ли ещё будет, - посылает мне обворожительную сексуальную улыбочку.
Ну, Руслан! Для наглядности цокнуть приходится.
Страшно проверять сообщения, голосовые вовсе слушать не стану.
Пропустила собственную свадьбу! Кошмар! Кошмарный.
За несколько дней «до», я пыталась поговорить с Данияром, но он меня и слушать не стал, сказав, что это на фоне предсвадебного мандража. Глаз дергается, стоило только представить его лицо в минуту осознания, что дело совершенно в другом.
Первым делом звоню папе. Он не берет с первых пяти гудков, резко скидываю. Может занят? В днях я затерялась, словно в джунглях. Вспомнить были ли у него планы на сегодняшний день у меня не выходит. Через минут пятнадцать он перезванивает, голос звучит буднично, что не может не удивлять, учитывая срок моего отсутствия. Обещаю ему, что через пару часов у него буду и мы сможем поговорить.
– Что ты папе сказал? Не может он быть так спокоен!
Руслан тяжело тянет воздух носом, закашливается.
– Мало что. Просто сообщил, что ты не причем. Отпущу только тогда, когда примешь мою точку зрения. Так что… Если он по приезду меня пристрелит, ты не удивляйся, - подмигивает мне.
У меня же горло пересыхает. Ой – ой. Папа не любит владеть крупицами информации, тем более в отношении меня и моей безопасности.
– Поклялся, что пальцем тебя не трону. Выходит, что обманул, - касается руками моего подбородка, несколько раз кончик его пальцами обхватывает. Он выглядит обветренным, хорошо, что клочками кожа больше не слазит, тем не менее - стыдно. Не знаю, сколько ему выдержки стоило просить меня не выходит быстро замуж, присмотреться, пожить вместе. Но там я долгое время с человеком общалась, а здесь раз – и жила с парнем вместе. Будучи в отношениях с другим.