А все, потому что в облаках, Яра, витаешь!

Забываю о том, что овощи резала. Нам с Русланом нравится тут готовить, на улице стало теплее, воздух свежий, кислородом насыщенный. Глажу волосы с левой стороны.

– Голова болит, Яр? – спрашивает с беспокойством, - В дом пойдем? Ты бледная. Голова кружится?

Если перекись попрошу, он догадается?

– Я ударилась, - говорю негромко. Тыкала ему возрастом, по итогу от меня проблем больше.

– Обо что? – смотрит на ноги мои, ближе подходит.

– Об него, - пальцем на «обидчика» показываю. Саяра, пять лет, честное слово.

Руслан смотрит, не понимает вначале.

– Головой? Об открытый? Покажи, - вот теперь уже беспокойство реальное и неподдельное.

Голову мою обхватывает руками, сразу понимает с какой стороны. Волосы перебирает.

– Твою мать! – произносит на выдохе, - Яр, ты рассекла. Да как так – то, малыш, - лбом моего лба касается, голову из рук так и не выпуская, - В больницу поедем. На мой взгляд не глубоко, но я не врач, вдруг сотрясение.

– Я не поеду. Мне не болит. Дергает только. Не сильно, - Рус челюсть сжимает, крылья носа на вдохе раздуваются, - Я наклонилась, а когда выпрямилась – забыла, что он открыт.

– Блд, хотел ещё сразу его выкинуть. Какой идиот мог додуматься железом обшить…

– Мне просто надо было смотреть, не ругайся. Пройдет. Это чтоб от влаги не портилось, наверное. Ну что ты так смотришь? Ему лет тридцать, тебя тогда не было, - смешно становится от вида недовольного, серьёзного Руслана, - Практичность ценилась. За дерево мокрыми руками долго браться не сможешь, а тут посмотри, сколько он прослужил.

– Ты права пора на покой, - подхватывает меня на руки, внезапно. Обнимаю за шею в ответ, - Пошли, отдохнешь. Я сам овощи запекаться поставлю. На пару минут тебя не оставить! Яр, ну как так? – рычит в ухо мне, - К тридцати я седым стану, ты специально, чтоб зрительно я старым казался?

– А то! Бороду тебе отрастим, - касаюсь его гладкого подбородка. Для него проблемой не станет, если с вечера бреется – утром уже легкая щетина выходит, - Трах – тибидох можно будет делать, - мой ушибленный мозг вспоминает горячо любимого в детстве Старика Хоттабыча. Руслан же трактует по- своему.

– Детка, для «трах» борода не нужна. Скоро узнаешь, - пальцы на бедрах в кожу впиваются.

Воздух вмиг густым становится. Рядом с ним чувствую себя озабоченной.

– Сильно болит? – спрашивает, опустив меня на диван.

– Спина у тебя болеть скоро будет, каждый день меня носишь, - не болит, но кружится, и уши заложило, если признаюсь – через пару часов буду в клинике лежать.

– Ты как неполный мешок картошки, не будет.

Смеюсь.

– Ты часто мешки с картошкой таскал?

– Бывало, - удивительно, - Бабушка Валя любитель затариться на зиму. Потом у неё пропадает и пол мешка тащить на мусорку приходится. Вот ты весишь, как эти пол мешка, - списывает мне килограмм двадцать, а то и тридцать, - Лежи. Я перекись и зеленку принесу, - отрицательно головой качаю. Он руку вверх поднимает, - Ты свою миссию выполнила. Я буду дуть, - успокаивает со смешком.

Как только голову на подушку гладу, голова сильнее кружиться начинает. Прислушиваюсь к себе, боли не чувствую, значит нет повреждений особых. Больше по части психического восприятия.

В скорости Руслан возвращается и принимается обрабатывать, делая только хуже. Пока не трогали – мне не болело.

В итоге вместе валяемся, он гладит, целует. Если бы мне сказали, что он настолько тактильный, я бы не поверила, никогда. Поэтому все эти дни прибываю в состоянии легкого шока. Коршуном летает вокруг, чтоб не дай бог что – то не случилось в процессе готовки, мытья посуды, да и просто когда по лестнице спускаюсь. Теперь будет втройне.

– Это был мой план коварный, по привлечению твоего внимания. Всё утро работал, а мне не даёшь, - не спрашиваю, чем он занимается, якобы меньше буду знать о нем – меньше привыкну. Как бы ни так.

– Считай у тебя отпуск. Я бы предпочел его декретным сделать. Бессрочным, - кладет руку мне на живот, дыхание перехватывает. Эту тему мы не поднимали, что логично учитывая период близкого общения.

Что ответить не знаю.

– Яр, не пыхти, не прямо сейчас, - утыкается лицом мне в затылок. Я на краю лежу, он у стенки, при этом фиксирует объятьями крепко, - Мне просто не нравится, что они все на тебя смотрят.

– Кто они? – люди планеты земля?!

– На работе. В том же суде. Бублик говорит, что они выходят в коридор на тебя посмотреть, когда из зала заседания выходишь. Блд, совсем работы нет что – ли? – заводится с пол оборота, - Будешь одеваться скромнее.