– Но там рояль, - вдруг вспомнила.

Люда. Мария Сергеевна задумчиво улыбнулась.

– Да... Наш Амас Иосифович любит играть "Лунную сонату", если что-нибудь не получается.

– Значит, он часто играет, - снова вставила Люда.

Мария Сергеевна нахмурилась.

– А ты оденься завтра как следует, - строго сказала она дочери.

– Может быть, я могу не приходить?
– спросила Елена Кирилловна.

– Нет, дорогая, что вы! Она специально интересуется вами, женщиной участницей открытия. Это связано с какими-то формальностями использования фонда.

Елена Кирилловна пожала плечами.

Буров встал:

– Ну что ж, значит, завтра свистать всех наверх. Начнем дипломатическое плавание...

– Я надену домино, а Елена Кирилловна - кокошник, - заявила Люда и с независимым видом вышла из комнаты.

Елена Кирилловна проводила ее настороженным взглядом

– Кокошник!
– усмехнулся Буров и, приветственно подняв руку, ушел.

На следующий день заместитель директора института профессор Веселова-Росова принимала американку мисс Морган.

Лиз, улыбаясь, быстро вошла в ее кабинет.

– Я счастлива пожать руку такому видному ученому, который заставляет гордиться собой всех женщин мира, - сказала она.

Мария Сергеевна радушно усадила ее.

Лиз рассматривала простое убранство профессорского кабинета, портреты ученых на стенах.

– Великие физики... Я не всех знаю. О! Это Курчатов!.. И две женщины...

– Мать и дочь, - подсказала Мария Сергеевна.

– О да! Мария и Ирэн Кюри!.. Как странно, физика оказывается женской областью. Она была бы страшной областью, если бы не ваши последние открытия.

– Справедливость требует отметить: Б-субстанция открыта мужчиной, физиком Буровым, у него была лишь одна помощница.

– О-о! Я уже знаю. Я должна ее увидеть. Мне это крайне необходимо! Вы мне устроите это, дорогой профессор?

– Я думаю, что Сергей Андреевич Буров согласится. Вы ведь встречались с ним?

– О-о! Сергей Буров, Сербург... Еще бы! Он никогда не видел меня в платье. Противоядерный костюм, монашеское одеяние сестры милосердия. Правда, странно?

– Вы сейчас встретитесь с ним, он ждет вас в кабинете академика. Я от всей души благодарю вас, мисс Морган, за передачу вашего фонда для антиядерных целей.

– Так поступила бы каждая женщина, которая видела то, что мне привелось, дорогой профессор. Позвольте мне вас поцеловать.

И американка обняла Марию Сергеевну.

Мария Сергеевна сама провела Лиз в кабинет академика, находившийся в другом конце коридора, - огромную комнату с лабораторными столами, столом для заседаний, роялем, киноэкраном и черной доской с мелом.

Буров, сидевший у окна в ожидании американки, поднялся им навстречу.

– Я полагаю, - сказала по-английски Веселова-Росова, - мне не требуется вас знакомить. Мисс Морган выразила желание встретиться с людьми, открывшими Б-субстанцию. Ей остается познакомиться лишь с вашей помощницей, Сергей Андреевич.

Буров поздоровался с Лиз и направился к телефону, но она остановила его:

– О, не сразу, мой Сербург, не сразу! Мне хотелось бы кое-что вспомнить только вместе с вами.

– Вы извините меня, мисс Морган. Я буду рада, если после беседы с нашими физиками вы снова зайдете ко мне, - учтиво проговорила Мария Сергеевна.

– О да, дорогой профессор! Я буду счастлива!
– воскликнула Лиз, мило улыбаясь.

Веселова-Росова ушла.

Лиз подошла к концертному роялю, стоявшему около исписанной мелом черной доски:

– Формулы... и музыка...

Она открыла крышку рояля, взяла несколько аккордов, потом села за инструмент и заиграла.

Буров слушал, облокотившись о рояль и смотря на Лиз.

Зовущая мелодия сначала звучала в мужском регистре, потом отзывалась женским голосом, полным нежности и ожидания, потом слилась в бурном вихре, рассыпавшись вдруг фейерверком звучащих капель, наконец, задумчивая, тоскующая, замерла, все еще звуча, уже умолкнув...

– Лист, - сказал Буров.
– Спасибо, Лиз...

Лиз осторожно закрыла крышку рояля.

– Правда, странно?
– обернулась она к Бурову.
– Взбалмошная американка бросает миллионы долларов и садится за рояль, чтобы сыграть "Грезы любви", словно слова на всех языках мира бессильны сказать что-нибудь...

– Лиз, вы хотели видеть мою помощницу?
– напомнил Буров.

– Да, - оживилась Лиз.
– Я почти догадываюсь, почему вы защищены не только от радиоактивных излучений. Я хочу ее видеть, Сербург...
– И она вызывающе посмотрела на Бурова.