– Похоже, у вас в будущем тоже действуют враги демократии и свободы, но они, очевидно, в меньшинстве, если даже мы, люди на гораздо меньшей ступени развития, смогли нейтрализовать эти козни.

– Такая ржавчина была у меня в голове? – спрашиваю. Оба в ответ кивают.

– И что? Мной теперь никто не управляет?

В ответ оба опять кивают мне.

– Вы бредили профессором Гольцем, – говорит мне девушка.

– Как вас звать? – спрашиваю.

– Ася, – она отвечает. – Ася Кромлаева.

– Да, Гольцем. Его здесь нет? – встревоживаюсь и тут же спохватываюсь. – Ах, ну что это я. Ведь мы же сейчас в другом времени. Со своими друзьями. Ведь вы – мои друзья? – и оба в ответ кивают. – Вы – невероятные!

Оба мне в ответ кивают, а я отвечаю, не думая:

– Свобода, это святое! В моём времени у меня никогда не было друзей. Не было их.

– Не понял, – говорит Померанц, и тоже самое видно по глазам Аси.

– Я оговорился. Я просто ответил на языке будущего, что я вас люблю, – отвечаю, и на глаза у кого-то наворачиваются слёзы. Похоже, это я сам.

– Чип тобой, конечно, управлял, – рассказывает Ася. – Но дело в том, что мы даже уже и в нашем веке знаем, что это такое. Похоже, что противники демократии в вашем веке просто дерьмо жуют!

– Конечно, жуют. В нашем даже обычные продвинутые могут эти чипы находить и нейтрализовать, – добавляет Померанец, и Ася скромно улыбается.

– Я видел Гольца. Он со мной говорил. Это мне только показалось?

– Ты имеешь в виду того, кто тобой пытался командовать?

Утвердительно киваю.

– Хотелось бы тебе ответить, что да, показалось, – отвечает Померанец, – но это будет ложью. – Это была какая-то ваша оппозиция? Тех, кто в вашем обществе против принципа свободы и демократии? Ты-то сам, естественно, не мог быть против. Тобой манипулировали эти хулиганы и преступники.

– Да, – говорю.

– Как их ещё не посадят! – отвечает Гольц и спохватывается. – У вас, наверное, к нарушителям горяздо более мягкие средства пресечения. Что-нибудь типа запрет на выход на балкон после трудового дня. Или запрет на интернет на один день.

– Ну да, – отвечаю. – А как вы догадались?

Мои коллеги молчат и довольно улыбаются:

– Мы идём к свободе и демократии! Стоит бороться ради светлого будущего! Чтобы наказания были не ради боли, а ради мотивации!

– Но почему я видел весь этот бред? – отвечаю. – Мне только что являлись страшные видения!

– При операции по удалении чипа первоначально нужно ослабить защиту организма, – объясняет Ася.

– Как-то так, вроде бы, лечат рак? – спрашиваю.

– Отчасти, – подтвержает Ася. – Только при раке ослабляют иммунную систему, а здесь – нервную. Поэтому, естественно, чип начинает сильнее срабатывать, а пациент становится более уязвим для манипуляций чипохозяина во время операции. Правда, только на короткое время операции, – поправляется она. – Вы, полагаю, не сильно страдали? Я так надеюсь.

– Да, – подтверждаю. – Да. Да. Да.

Мне очень нравится эта девушка.

– У меня есть дочка. В другом времени.

– Вы её любите? Хотите, чтобы она была с вами?

– Да.

– Так возьмите! Или не можете?

– Могу, – отвечаю.

– Тогда в чём проблема? – спрашивает новообретенная соратница Ася.

– Она смертельно больна.

– Чем?

– Раком. Заразилась.

– Раком? – с недоверием переспрашивает Ася.

– Да. Это модификация COVID-19. Он мутировал в рак. В нашем столетии.

– Я её вылечу, – уверенно говорит Ася.

– Как?

– Я же медик. Плюс программист. Согласно теории вероятности, при перемещении во времени она вообще выздоровеет. Даже без моего участия. Это на 99 %. В нашем времени нет такой болезни. А время довлеет над физиологией.

– А 1 %?

– А это то, что она умрёт в вашем времени, – отвечает Ася. – Так я поняла по вашему тону.

– Да. Там больше, чем 1%, – соглашаюсь.

– Это Лана, – звучит в телефонной трубке.

Ещё бы я её не помнил, что за вопрос.

Поигрываю бусами в ванной перед зеркалом. Я брился. У них в стране мода на чётки. Вслед за их правителем, и остальные взяли тупую моду, даже оппозиционеры. А вслед за ними и я. Потому что четки повсюду. Даже перед зеркалом.

– Меня зарегистрировали в кандидаты в президенты, – говорит Лана.

– Поздравляю, – отвечаю.

– Надо встретиться, – говорит она.

Я уже немного оринентируюсь в их городе. Это и мой город, только в будущем он изменится. Кандидат в президенты живёт в гостинице. Поднимаюсь. Стучусь в дверь номера. С ней в комнате её помощница в очках.