— Я даже смогла выдрать пару фоток из своего облака. Это из старого.

— А эту ты когда сделала? — Кана задержала взгляд на одной из фотографий.

— Пару месяцев назад, а что?

На снимке был Рем. Улыбающийся, с рюмкой в руке. Это был первый раз со смерти Фелиз, когда он по-настоящему рассмеялся от какой-то дурацкой шутки. Его сложило пополам от смеха и трясло всем телом, но Кану интересовало не улыбающееся лицо, а человек на заднем плане. Габриэль Тимидо, собственный персоной, смотревший прямо в объектив.

— Вы чего зависли? — Рем неожиданно появился рядом с ними и без спросу взглянул на фотографию. — Та-а-ак…

Он приблизил снимок, насколько это было возможно, и сдвинул немного в сторону. Рядом с Тимидо была высокая рыжеволосая женщина. В одежде узнать ее было трудно, но Рем все-таки смог. Барменша из спикизи-бара.

— Какая-то хуйня вырисовывается.

— Ты чего удумал? — нахмурилась Дези.

— Поговорить надо с этой Верой.

— Я с тобой, — тут же вскинулась сестра.

— Нет. Это место не для тебя.

— Еще чего!

— Он прав, — вступилась Кана. — Лучше я пойду.

— А мне что делать? Сидеть дома и звонки принимать? — насупилась девушка.

— Сходи в…

— Давай, придумай мне занятие, чтоб я не мешалась тебе под ногами. Я же бесполезная, — вспыхнула Дези. Рем хотел что-то ответить, но секунды промедления оказалось достаточно, чтобы Дези «все поняла». — Ясно. Заебись. Не буду вам мешать. Увидимся дома.

Она круто развернулась и потопала прочь, оставляя Рема с Каной наедине.

— Я не знаю, во сколько открывается клуб. Но можем поехать туда сейчас, — сказал он. Время клонилось к вечеру. Кана кивнула, запоздало спрашивая себя, во что она опять вляпалась. А главное, зачем?

Дези вышла из зоопарка и оглянулась, ожидая, что Рем все-таки пойдет за ней. Но его не было. Узкая спина виднелась вдалеке, но идти в ее сторону брат явно не собирался. Дези злобно поскрипела зубами, а потом достала смартфон и набрала сообщение.

***

— Кто тебе пишет? Опять по работе?

— Нет, это одна девушка, — Гектор вороватым движением попытался спрятать трекер в рукаве, но матери было достаточно одного слова, чтобы оживиться.

— Девушка? Почему ты сразу не сказал?

Мария Рива сразу помолодела лет на пятнадцать. В этом было волшебное свойство ее улыбки, преображавшей обрамленное кудрями безукоризненное лицо. Гектор был похож на нее куда больше, чем на отца, и иногда Мария сожалела об этом, когда на нее накатывала слишком сильная тоска по мужу.

— Нет, это не моя девушка. Просто девушка, с которой я познакомился. На работе.

— Она хорошая? Из приличной семьи?

— О-о-о, — только и протянул молодой инспектор, но мать и такой ответ устроил.

— Ладно-ладно. Но помни, на случай особого свидания можешь взять костюм отца. Винтаж сейчас в моде, — подмигнула она. Мария Рива была дизайнером, и всю тоску по временам, когда все было хорошо, вымещала на одежде. Ей очень нравилось собирать старое барахло и придавать ему шик, а мода Верхнего города охотно подчинялась ей. Тем печальнее было, что сын был напрочь лишен этого чувства стиля.

— Все не так, я…

— Ох уж эта ваша мода на отношения, — покачала головой Мария. — Вот тебе совет от старой женщины. Если она не идет у тебя из головы, и ты чувствуешь, что у вас особенная связь, то не сомневайся и не трать время даром.

— Ты просто хочешь внуков, — попытался отшутиться Гектор, но мать со всей серьезностью обняла его.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив. А быть с теми, кто тебе дорог — самый верный способ это сделать. Пусть порой и самый трудный.

«И почему ее считают городской сумасшедшей?» — подумал он. После повышения он почти не бывал дома у матери. Поговаривали, что она превратилась в затворницу и перестала посещать тусовки высшего света, но Гектор, проводивший теперь слишком много времени под крылом у Никколо, был ей за это даже благодарен. И все-таки ему не хватало их общения, хоть мать и начала ударяться в астрологию.

***

Бар, наверняка, начинал работать только ночью, но Рем решил рискнуть. Они с Каной зашли в главный зал заведения, служивший прикрытием. Официанты сонно перемещались, протирая столы. Присмотревшись, Рем узнал нескольких танцоров. Коротко стриженный юноша, несколько дней назад извивавшийся на столе, посмотрел на гостей с усталым безразличием и указал на свободные столики. Больше в баре никого не было.

— Могу предложить вам сезонные блюда, — сказал он, включая меню в столешницах.