Повелитель Света стоял у окна и смотрел как седые капли бурным потоком стекают по стеклу. Октябрь в этом году выдался на удивление слишком дождливым. Он все лил с неба, смывая собой дороги, багряные листья и грязь с чьих — то гадких душ. В который раз вздохнув, Ниалл возвел глаза к потолку. Он выслушивал уже полчаса доклад капитана стражи. Увы, но тот его не порадовал. В очередной раз Бог услышал: «Пропала бесследно». В эту ложь он не верил, продолжая каждый день выслушивать нелепые оправдания.

— Повелитель, я закончил, — сглотнув, неуверенно произнес капитан.

Бог обернулся, смерил хмурым лазурным взглядом капитана. Тот стоял, опираясь на меч, и низко склонив голову. Ниалл сделал пару шагов, присел на трон, откидываясь на мягкую спинку и кивнул Ленару.

— Что ты посоветуешь с ним сделать?

Ленар стушевался под грозным взглядом. Он не понял, шутка ли это, или Повелитель на полном серьезе доверил решать чужую судьбу. Мужчина пригладил русые кудри и предложил:

— Я могу заняться поисками девчонки вместо капитана.

— Вот еще! — отмахнулся Бог. — Чтобы советник занимался грязной работой за кучку разгильдяев? Нет, Ленар. Еще варианты?

Мужчина пожал плечами. Тяжелый лазурный взгляд пригвоздил его к стулу, пронзил сотней клинков и требовал ответа. Чего он хочет от Ленара? Жестокости? Советник покачал головой и со вздохом предложил:

— Стоит наказать его ударами плети, Повелитель. Пусть подчиненные наблюдают.

Ниалл улыбнулся и кивнул. Десять ударов плетью смертный мог не пережить, но слово Повелителя — закон. Бог решил, если жизнь капитана не оборвется — должность останется за ним, а если погибнет — придется искать нового мага, быть может тот будет порасторопнее. Капитан стражи побледнел. Его и без того большие глаза широко распахнулись, нижняя губа оттопырилась, он вот-вот бы разрыдался, если бы не Бог. Поморщившись, Ниалл наклонился и обронил: «Слабак», и стражи у двери тотчас подхватили мужчину за плечи и грубо толкнули в спину, вынуждая покинуть тронный зал.

Ниалл откинулся на спинку стула и тяжело вздохнул, сжав рукой переносицу. Куда могла испариться девчонка? Ни ее следов, ни запаха пепла не было слышно ни в одном уголке Безграничья. Бог даже начал подозревать ее в безграничной силе. Вдруг Адриан успел наделить ее половиной, а то и больше, собственной магии? Ленар выжидающе смотрел как меняется выражение лица Повелителя. Только он знал правду, и это знание делало его уязвимым. А еще, он дико жалел, что помог Селене. Как бы сильно Ленар ее не любил, Ниалл для него был ближе. Он спас его жизнь, когда тот был мальчишкой, и мужчина просто обязан отплатить абсолютной верностью. Но как же сложно! Ленар хотел было открыть рот, чтобы рассказать правду, но вовремя его захлопнул, так и не решившись подставить любимую.

— Она нужна мне, Ленар, — прорычал Повелитель. — Она нужна, чтобы Адриан видел как я ее мучаю! Но убивать я ее не стану. — Ленар вскинул брови и Повелитель продолжил: — Я хочу, чтобы то время, что зелье будет готовиться, он наблюдал как я ее ломаю. А потом она добровольно отдаст осколок Хаоса и я навечно обращу брата в пепел!

— Что вы не поделили, Повелитель? — спросил Ленар.

Взгляд Ниалла похолодел, лицо скривилось в презрении, а руки сжались в кулаки. Воспоминание болью отозвалось в уже давно заледенелом сердце. Он вздохнул, выравнивая частое дыхание, но не решился рассказать о том, о чем никто никогда не знал. О той стороне Повелителя Света — закрытой наглухо на долгие годы.

— Когда — нибудь я расскажу, Ленар, но не сегодня.

Советник поднялся, поклонился и ушел, оставляя Повелителя Света наедине со своими мыслями. Тот сжал в руках подлокотники трона, а потом злое выражение его лица сменилось на маску безразличия. Он вышел из зала, приказав принести плеть и поставить капитана на колени на главной площади, а заодно и Адриана. Стоит показать Бога смертным подчиненным. Пусть знают как жестоко карается неповиновение.

Ниалл спустился в подвал и отворил железную дверь. Тело Адриана обмякло, только кандалы с широкой цепью удерживали его на коленях. Голова была опущена, кожа приобрела синюшный оттенок, а кровоподтеки, волдыри от ожогов и раны никак не хотели заживать. Измученный Бог поднял голову. Под потухшими серебристыми глазами залегли глубокие мешки. Он оскалился и прохрипел:

— Сам пришел издеваться? Решил замарать свои стерильные руки кровью брата?

Ниалл лениво спустился с лестницы, опускаясь перед братом на корточки и приподнимая его голову за подбородок. Он долго вглядывался в его глаза, чтобы потом убить всего одной фразой:

— А ведь когда — то я любил тебя больше, чем самого себя.

Адриан рассмеялся и зло выплюнул:

— Ты не умеешь любить.

Повелитель Света хмыкнул, достал из кармана ключ, провернув им в замке кандалов, и Адриан рухнул на каменный пол. Затекшие запястья болели. Бог сморщился, смерив уничижительным взглядом брата.

— Неужто стало меня жаль? — ядовито поинтересовался Адриан.

Ниалл не ответил, только улыбнулся. У двери он обернулся и сказал:

— Скорее рухнут небеса, чем мне когда — либо снова станет тебя жаль.

Дождь лил с небес. Хмурые седые тучи не пропускали ни единого лучика света. Они качались от порывистого ветра из стороны в сторону, отчего Ниаллу казалось, будто небеса возмущены его поступком. На площади поставили два трона и один стул для Ленара. Бог специально приказал сестре явиться посмотреть на наказание.