— Прошу прощения, но нам пора ехать, — сказал Руп. — Что-то не так: Герман обычно в это время в город не ездит, но трубку всё равно не берёт.

— Мои мальчики отвезут вас, — Герда лишь глянула на Остина, и тот, кивнув ей, куда-то ушёл.

Когда Мари и Руперт вышли с вещами к фонтану, Осмунд и Остин уже стояли рядом с машиной. Близнецы помогли погрузить вещи, и все четверо молча двинулись в путь.

— Ты именно надеешься? — спросил Руп, когда они проехали центр города.

— О чём ты? — взглянула на него Мари.

— Ты сказала госпоже Валентайн, что надеешься на то, что Филипп остался под завалом.

— Ну да, — нахмурилась Бардо. — А разве это не справедливо после всего?

— Может быть, но мне кажется, что ты хочешь разрешить это с минимальной кровью. Помнишь, что ты сказала мне, когда корабль прибыл в Болунтур?

Мари, ничего не ответив, отвернулась к окну.

Всё время, что они провели в Болунтуре и плыли обратно, племянницу Филиппа Мари больше не упоминала. Однако если разговор касался смерти Сваринно, в её серых глазах сразу же появлялось сомнение. Руперт и сам понимал, что в случае смерти Филиппа девочка останется без дяди, но ведь у неё всё ещё будет отец — Тони Асфальдс.

Тучи на небе начали сгущаться, в любую минуту мог пойти проливной дождь. Горожан на улицах поубавилось, а те, что остались, ходили со сложенными зонтами. Местные давно научились точно предсказывать погоду, в отличие от немногочисленных туристов, что медленно прохаживались по улицам и крутили головами, осматривая архитектуру.

Когда Остин, — а, может, и Осмунд, — остановил машину перед воротами Свиверов, Руп начал нервничать. Ворота были открыты, машина стояла на месте, а сам двор занесло листьями. А Герман не смог бы спокойно смотреть на беспорядок.

Руперт спешно вытащил вещи из багажника, попрощался с близнецами и направился к дому.

— Герман?.. — позвал Руп, как только перешагнул порог. — Герман, вы тут?

С лестницы спустилась Фелиция, она громко мяукала и крутилась под ногами прибывших. Руп скинул пальто и спешно поднялся на второй этаж. В этот же момент открылась дверь в комнату дворецкого, из неё вышел одетый в пижаму скрюченный старик, едва стоявший на ногах. Он опирался на трость, щурился, глядя на свет, а его левая рука безжизненно повисла, словно не успела проснуться вместе с остальным телом. Увидев Руперта, дворецкий улыбнулся, но только правой стороной лица.

— Господин… — прокряхтел старик.

— Герман, вы… — Руп кинулся к балюстраде. — Мари, звони в больницу!

Альгридская городская больница. Утро.

Мари села на скамейку, когда бабушка зашла в кабинет. Если ей снова придётся тащить старушку в такую даль, она точно устроит скандал. Прежний доктор приходился бабуле старым знакомым, и ему ничего не стоило приехать на дом для осмотра и выписки рецепта, но он вышел в отпуск, а подменяющий его врач отказывался куда-то ездить.

«У бабушки уже не те суставы, чтобы по больницам кататься… — хмурилась Мари. — Если опять выпишет не весь список лекарств, я ему устрою».

С тех пор как Бардо и Свивер вернулись в Альгрид, прошло три недели. Нуждаясь в деньгах, Мари продолжала работать горничной и наставником Руперта. В свободное время она подолгу сидела в ивняке, слушая шум деревьев, ездила в город навестить бабушку и продать антиквариат, который то и дело попадал ей в руки через знакомых. Но больше всего её интересовали результаты в библиотеке — Бардо часами изучала старые книги из коллекции Свиверов, пытаясь найти хоть одно упоминание рогатой цивилизации, браслет которой она практически не снимала. Однако поиски плодов не приносили.

Справа раздался смешок, Мари повернулась. В очереди напротив кабинета хирурга сидела девочка лет восьми. Она болтала своими худенькими ножками, а в хрупких ручках держала книжку. Большие голубые глаза то и дело щурились, когда девочка смеялась над очередной строчкой. Бардо отвернулась. Если ребёнок заметит её, то наверняка подойдёт поболтать. Мари не смогла бы смотреть ей в глаза после того, как оставила её совсем одну.

«Может, это и к лучшему. Наверное, лучше в детдом, чем с Филиппом… — думала Бардо. — Но её наверняка так и не вылечат. Сколько же ей осталось?».

Открылась дверь, и в коридор вышла бабушка.

— Ты попросила его выписать больше таблеток, чтобы не ездить лишний раз? — поднялась Мари.

— Да, теперь надолго хватит, больше бегать не придётся.

Она позволила старушке опереться на свою руку и повела по коридору. Бардо старалась не смотреть на девочку с книжкой, благо та выглядела настолько увлеченной, что могла и не заметить знакомое лицо. Открылась дверь хирургического, и в коридор вышел высокий, широкоплечий мужчина с лысой головой. На его лице виднелись почти зажившие ссадины, а вокруг мощной шеи белела перекинута петля из бинтов, которая подвешивала загипсованную левую руку. Мари и Филипп встретились взглядом. Глаза обоих округлились, руки Бардо напряглись, сердце ускорилось…