— Виктор Викторович, мы с Валерией искренне благодарны за столь высокую оценку наших заслуг, но хотим обратить Ваше внимание на то, что награждать нас лучше в закрытом режиме. Иначе противники новой стратегии борьбы с криминалом гарантированно используют это мероприятие для раздувания так называемого хайпа. А допускать появление ненависти или зависти к единственным блоггерам проекта, мягко выражаясь, нерационально. Кроме того, неплохо было бы разобраться с побудительными мотивами личности, предложившей такой способ нашего поощрения всего через три месяца после награждения медалью ордена «За заслуги перед отечеством». Само собой, если такая личность существует.

Пресс-секретарь президента нехорошо прищурился, поиграл желваками и коротко кивнул:

— Я вас услышал. И обязательно разберусь. А теперь давайте поговорим о будущем…

…До дому добрались только в шестом часу вечера голодными, как собаки, и не в самом хорошем расположении духа. Пока Росянка шарахалась по квартире и искала новые «жучки», мы ломанулись на кухню, стянули с себя порядком надоевшие костюмы, в три пары рук нарезали три огромные тарелки ветчины, сыра и хлеба, затарились соками, перетащили все это добро в ванную и расставили на бортике джакузи. Отправляться за плавками мне было лениво, поэтому я забрался в него в обычных «боксерах». А девчонки, как водится, последовали моему примеру. Только заняли свои места по обе стороны от меня уже после того, как собрали из запчастей гору огромных бутеров и вручили мне самый большой.

Несмотря на его размеры и чарующий запах, я заявил, что есть без Аньки не комильфо, и показал пример терпения, вернув бутер на тарелку. Увы, напарница нарисовалась на пороге помещения только минут через пять-семь и проигнорировала требования поторопиться. Более того, после методичной и очень добросовестной проверки последнего помещения выкопала из-под горы шмотья все наши часы, утащила их, судя по времени отсутствия, куда-то очень далеко. Зато, вернувшись, здорово обрадовала, сообщив, что не обнаружила ровным счетом ничего.

Пока мы офигевали от столь непривычного известия, она обратила внимание на дресс-код… хм… «пляжной вечеринки», сочла его приемлемым и, для полного счастья приглушила верхний свет. А после того, как разделась и забралась в воду, хмуро поинтересовалась:

— Что, совсем плохо, да?

— Ну, как тебе сказать? — вздохнула Танька, взяв с тарелки первый бутер, оглядев его со всех сторон, но так и не укусив. — С одной стороны все, вроде бы, неплохо: Маришку сняли с роли леди-вамп, клятвенно пообещали больше не усеивать «жучками» наши квартиры, а меня с Леркой наградили очередной крутой висюлькой. Да и с другой более-менее ничего: мы как-то умудрились договориться с правительством о сотрудничестве, в котором у нашей стороны не будет ни одной жестко определенной обязанности, получили карт-бланш на деятельность в достаточно расплывчатом «коридоре возможностей» и смогли убедить ряд заинтересованных лиц не превращать нас в клоунов.

— Но, как обычно, есть нюансы? — понимающе усмехнулась Бакунина.

Голикова утвердительно кивнула, некоторое время невидящим взглядом смотрела сквозь противоположную стену, а затем недовольно пихнула меня плечом:

— Сегодня утром этот… умник был не в настроении. Поэтому вместо попыток договориться по-хорошему взял и поставил Вяземскому ультиматум. Да, требования отозвать Мавку и перестать лезть в нашу личную жизнь были сформулированы предельно вежливо, но генерал все равно обиделся: мало того, что Денис ему что-то запретил, так еще и не абы как, а загнав в угол идеальным выбором момента для демарша!

Напарница непонимающе нахмурилась:

— В каком смысле?

— В самом прямом… — буркнула блоггерша. — Анатолию Евгеньевичу поручили доставить нас к пресс-секретарю президента и сделать все, чтобы мы приняли в качестве рабочей легенды тезисы, озвученные во время пресс-конференции по итогам операции в «Райской Обители», а потом согласились сотрудничать с правительством. Говоря иными словами, генерал не мог послать Дениса куда подальше, понимая, что тот в отместку может «слить» беседу в Кремле!

Аня потемнела взглядом:

— Ссориться с Вяземским последнее дело.

— Я с ним не ссорился… — угрюмо буркнул я после того, как прожевал и проглотил кусок бутера. — Он задал вопрос. Я на него ответил. И попросил вернуться к уже имеющимся договоренностям. А потом компенсировал моральный ущерб демонстрацией лояльности и беззаветной преданности.

С последним утверждением Голикова согласилась, не думая:

— Да, с Еремеевым ты пообщался просто отлично. Сначала вызвал к нам неподдельный интерес, затем заставил нас зауважать и, продавив все свои требования, получил прямые номера пресс-секретаря президента и министра обороны! А это в наше время является неплохим политическим капиталом и дополнительной страховкой от разного рода неожиданностей.

— Увы, не от всех… — напомнила Лера, поставила пустой бокал на бортик и привалилась к моему плечу.

— После возвращения из Кремля Вяземский нас похвалил… — продолжила ее мысль Танька. — Потом напоил чаем, «подобрел» и заявил, что контроля со стороны Службы действительно многовато. Хотя ситуация вокруг нас, вроде бы, нормализовалась. И предложил уменьшить количество телохранителей.

Росянка нервно сглотнула:

— На базу отзывают меня?!

Голикова расплылась в ехидной улыбке: