Шрифт:
– Лёнь, а почему, когда мы в догонялки играли, ты меня целовать не стал, как другие мальчишки?
– Мне не нужен такой выигрыш. Если бы ты сама захотела, чтобы я… чтобы тебя… я по любви хочу. Ты очень красивая. И вообще…
– Скажи, только честно, ты всё успел рассмотреть?
– О чём ты! Да ничего я не видел. Совсем ничего. Некогда было разглядывать. Думал лишь о том, чтобы ты не заболела.
– Я сама удивилась, что никаких последствий после купания в ледяной воде нет. Даже насморка. Обычно, ноги промочу и готово – воспаление, простуда, температура. Мы же в холодной воде купались, потом голышом на мокрой траве скакали. А у меня ничего. Что, если это правда, любовь! Хотела у мамки спросить, да боюсь, что ей мои вопросы не понравятся.
– Если любовь, никого спрашивать не придётся. Она сама о себе даст знать. Главное, ничего выдумывать не нужно. Знаю я вас, девчонок. Из чего угодно можете роман в десяти томах сочинить.
– Я тебя попросить хотела. Только ничего такого не подумай. Давай поцелуемся. Мне нужно понять, как это… и зачем.
Мила зарделась, опустила глаза, ожидая ответа, словно расстрельный приговор трибунала.
– Давай. Кто, кого целовать будет?
– Сначала ты меня. Потом я. Хочу узнать, что лучше.
– А если и так, и так не понравится?
– А мне и так не понравилось, когда мальчишки слюнявили. Особенно Генка. Я почему побежала-то? Он, паразит, в трусы полез.
– Хочешь, я ему морду набью?
– Зачем? Если ещё приставать начнёт, я сама сдачи дам. Там… просто я растерялась. Знаешь, как обидно было!
– Мила. Можно и я тебя попрошу?
– Давай.
– Когда целоваться будем, глаза не закрывай, ладно?
– Я постараюсь. Только сразу предупреждаю, я щекотки боюсь.
Мелодия дождя Глава 3
Когда в комнату постучали родители, поцелуйная проба входила в продолжительную стадию. Оба были красные, как раки, но счастливые. Кажется, Миле эксперимент понравился.
– Ну-ну, – сказал Сергей Степанович, – не увлекайтесь. Надо же, разошлись. Рановато мне ещё внуками обзаводиться. И вообще… я против ранних браков.
– Па, ну чего ты, мы только попробовали.
– Вот именно. С этого всё и начинается. Тоже мне, герои-любовники. Попридержите коней. Мамка, ты, во сколько лет первый раз целовалась?
– В четырнадцать, а что?
– Кхм-м, Милке-то уже пятнадцать. Ты мне этого не рассказывала. Хочешь сказать, что ей уже пора, уже можно? Ну и дела. Тогда извиняйте, господа. Только это, ну, под моим контролем. Без меня – ни-ни. Усекли! Когда они вырасти-то успели?
До конца октября не пролилось и капли дождя. Лишь бесноватый ветер портил погодную идиллию, забираясь в кроны деревьев, срывая пурпурные и оранжевые листья с зелёными прожилками.
Ребята бродили, по драгоценным россыпям золотого листопада, крепко держась за руки, пинали и подбрасывали резные банкноты, которыми деревья расплачивались с осенью, думали о приключениях, о любви, и о вечности, которая представлялась им удивительной и яркой.
О чём же ещё думать в пятнадцать мальчишеских лет, как не о бесконечности, которая в этом возрасте предпочитает не торопить события, щедро раздавая заманчивые обещания?
В почти избавившихся от остатков листвы кустах чирикали, обсуждая свои птичьи проблемы, стайки нахохлившихся воробьёв, время от времени затевая драки из-за лакомой находки, хотя кругом было полное изобилие семян и ягод.
Синички, ни с кем не ссорясь, отрывали алые ягодки рябины, улетали, и вскоре возвращались обратно за новой порцией.
Приятно пахло прелыми листьями, тучной почвой, холодным воздухом, и конечно девочкой Милой, благоухающей молодой свежестью от свалившегося на неё вдруг безразмерной величины счастья.
Теперь она понимала, что совсем не обязательно знать, что такое любовь, если это чувство уже с тобой, точнее в тебе.
Неужели действительно один единственный поцелуй способен зажечь неугасимое пламя самого настоящего, накрывающего с головой, растворяющего в мареве чувственности личного счастья, – рассуждала девочка, старательно создавая сценарий сказочного продолжения, наделяя между тем Лёньку бесконечным списком неоспоримых, поистине волшебных достоинств.
Потом началась зима со снегами и метелями, когда они развешивали в лесу кормушки для белок, катались на санках и лыжах, читали дома, в тепле, книжки с приключенческими сюжетами вслух.
Незаметно с обилием интересных событий пролетела весенняя колесница, разбрасывая вокруг букеты и клумбы, а следом плоды и ягоды.
Начались летние каникулы, когда Милочку увезли, сначала на берег моря, позже к бабушке в деревню. Потом Лёньке пришлось тащиться в отпуск со своими родителями, хотя душа рвалась к любимой.