Демиург нащупал руку Женьки и сжал ее в своей руке.

— Не смотри.

— Я врач. Раньше тоже видела всякое.

Самого Мартынова поразили не столько кровавые подробности расправы, сколько ее зловеще-непонятная природа.

— Пси-воздействие, — тихо сказала Женька, угадав, видимо, его мысли. — Боевой телекинез.

— Разве такое бывает?

— Телепатия бывает, дядя Саша рассказывал. По телекинезу тоже ставили опыты, но конечно, не на людях.

— Получилось?

— Он сказал — нет.

— Извините за инцидент, — хрипло пролаял Галатьер, оборачиваясь. — Это шалит местное отребье, но под нашей охраной вы в безопасности.

— Чего они хотели?

— Полагаю, пограбить. Неудачно выбрали нас и получили поделом.

Названная причина атаки казалась Мартынову сомнительной, но спорить он не стал, просто кивнул. Кортеж перестроился и нова помчался к цели. Судя по положению солнца, день Теро перевалил за середину.

… Через час Оклатеро возник из дымки. Женька смотрел на него широко раскрытыми глазами.

Столицу Теро окружала стена. Точнее, город возвышался над платформой, пятидесятиметровая вертикаль которой и была той самой стеной. Площадь город занимал умеренную, но зато весь целиком походил на одно циклопическое сооружение. Высокий центр, средняя часть чуть пониже и окраины в два-три этажа. Все это, плотно упакованное, выстроенное из прочного камня, снабженное развязками и галереями, наводило на мысли о цитадели.

— Он что — восьмиугольный?

— Да, Оклатеро — восьмиугольник, — подтвердил Мартынов.

— Нам наврали. Император не правит всей планетой. Терайа на шоссе — враги местных, у них, возможно, свое государство.

— Ты уверена, что Галатьер нас не понимает?

— Уверена Я наблюдала за его вазомоторикой.

— Ладно, пока этот храбрый пси-воин не выучил русский, скажу тебе, Эухенита, кое-что важное. Оклатеро выглядит крепостью, но только для атаки с суши. Накрыть его с воздуха легко, только у их противника авиации нет, это мятежники, повстанцы, криминал — кто угодно, только не равноценная сторона. Боюсь, что Галатьер нам не наврал. По крайней мере, в этом отношении.

У подножия стены кортеж остановился.Преграда гляделась монолитом, но потом в ответ на радиосигнал,дрогнула, и замаскированные ворота раздвинулись. Внутри толстенной ограды начинался тоннель, освещенный продолговатыми потолочными лампами. Их ядовитый свет разгонял тени. Тоннель вел не на открытое пространство, а в обширное подземное помещение с бетонным полом, внутри которого легко расположились все машины кортежа.

— Приехали, можно высаживаться, — объявил Глатьер.

«Без пистолета как-то уныло, — с иронией подумал Мартынов, вылезая и разминая плечи. — Сибирцев был против оружия. Он, конечно, прав. Ствол тут не поможет — слишком большой перевес не в нашу пользу, и все же…»

Из глубины огромного зала уже шагал навстречу незнакомый терайа. Он разительно отличался от Галатьера — имел правильные черты лица, держался свободно и носил не униформу, а белый брюки и такую же белоснежную рубашку. Широкий браслет из желтого металла охватывал запястье. Коротко стриженые светлые волосы чуть вились на висках.

— Добрый день. Я — управляющий Оклатеро, Тардин Кай, — заговорил он на почти правильном эсперанто. — Раз видеть почетных гостей нашего мира. Чувствуйте себя как дома.

Ошеломленная Женька рассматривла цокольную изнанку Оклатеро. Гараж, вместивший весь картеж, окахался громадным, в нем оставалось еще очень много места, и там, в полутьме дальней стороны, угадывались очертания боевых машин. Их наличие, похоже, обыденное, не пытались прятать от чужаков. Тардин спокойно вел людей подъемнику, очень похожему на земной, но круглому в горизонтальном сечении. Пульта внутри не оказалось, однако, клеть все равно мягко, но быстро пошла вверх. Сквозь ее прозрачные стены Женька Видела сначала шершавые стены, а потом — теплый свет предзакатного солнца. Клеть вырвалась из подземных яроусов, дверь открылась, и все трое — Тардин Кай, Мартынов и Женька очутились на открытой галерее периметра.

Вид отсюда открывался великолепный. Бескрайняя равнина, желто-коричневые краски, перламутровое небо, на горизонте — острые контуры голубоватых гор. Тардин понял, что люди любуются, и беззаботно улыбнулся.

— Да, глядится неплохо, только времени на любование, увы, мало. Извините за бестактность, но вынужден спросить — вы — пара? Поселитесь вместе?

— Конечно, пара, — невозмутимо заявил Демиург.

Женька не стала возражать перед чужаком, но незаметно вонзила ногти в запястье Мартынова. Тот, впрочем, не дрогнул и ухом не повел.