— У меня завтра утренняя смена, — произнесла, давая понять, что мне необходимо домой.

— Я отвезу, — Адашев расплатился за ужин и галантно подал руку, когда я поднималась со своего места, эти жесты были для меня чем-то новым, выходящим за границы моей привычной жизни. За мной никогда и никто так не ухаживал и я терялась, не зная как себя вести в такие моменты.

Когда машина остановилась у моего подъезда, он привлек меня к себе, нежно касаясь моих губ поцелуем, но нежность быстро переросла в нечто большее.

Его губы касались моих и просто сводили с ума, горячее дыхание, царапающая кожу едва отросшая щетина. И остатки разума тут же затрещали по швам. Легкий укус и опьянение, никак не связанное с алкоголем, жуткой дозой было снова впрыснуто в вены. Зубы на грани боли царапнули по моим губам и сорванный стон вырвался из груди, заглушенный играющей в салоне музыкой. Я же со сбившимся дыханием впилась пальцами в его плечи, окончательно теряя ощущение реальности. Снесло, вынесло на берег, до нехватки кислорода, до ощущения горячего и тянущего свинца, оседающего внизу живота. Это не поцелуй – это уже секс.

— Может, пригласишь на кофе? — выдохнул мне в губы, немного отстранившись, но все ещё удерживая меня в своих руках, касаясь короткими поцелуями моего лица и шеи, не давая этим моему разуму прийти в себя и сбросить этот дурман.

— Хорошо, — короткая заминка и промелькнувшая мысль в моей голове, вспоминая слова Ленки, о том, что если «дать», то он быстро потеряет интерес, это отчего-то сейчас отозвалось болезненным уколом изнутри. Но идти на попятную уже было поздно, да и если быть честной не очень-то хотелось. Хотелось сейчас совершенно другого, продолжения этого вечера и ощущения сказки, пусть и недолгого.

Все началось ещё в момент, когда я поворачивала ключ в скважине, он обнял меня со спины прокладывая дорожку поцелуев по моей шее. Не включая свет, захлопнули дверь и меня прижали тут же к стене, ловя мои губы своими, прижимая горячим телом с уже знакомым парфюмом, дурманящим мою голову. Легкий укус губ и смесь боли и жара, вскипевшего в крови, ударила жуткой дозой по мозгу. Накрыло, окончательно вызывая сбой всех систем, вырывая из меня стон удовольствия. Его ладонь тут же прошлась нежно по щеке, пальцем вдоль скулы, зарываясь пятернёй в мои волосы, немного оттягивая их вниз, заставляя приподнять голову и позволяя ему углубить поцелуй. Я же вцепилась пальцами в его плечи с желанием притянуть ещё сильнее к себе. Его горячие руки скользнули по телу вниз, подхватывая под бедра, разводя мои ноги, заставляя обхватить его корпус и толчком отправляя мой, ещё колыхавшийся из последних сил контроль в нокаут. Возбуждение выстрелило резким разрывом каждой клетки в теле, оседая внизу живота ураганом жара, который сносил всё изнутри, сметал, разрывал на крошечные частицы, оставляя лишь голый животный инстинкт.

— Если ты не подскажешь мне, где кровать, все случится прямо тут, — произнес Ильдар сорванным шепотом, опаляя горячим дыханием мои губы, — и я, потянувшись и целуя его сама, одновременно потянула к дивану вглубь комнаты. Мне определенно это сумасбродство ещё аукнется.

Но инициатива была отобрана мгновенно, подавляя, подчиняя, делая это с напором, но мягко, так, что это не вызывало отторжения, а наоборот, лишь множило желание. Языком по губам и новый толчок, заставляющий жар, бурлящий в венах, перерасти в жажду.

От нетерпения скользнула руками по его груди, нащупывая пуговицы на рубашке, стараясь их расстегнуть. Он отстранился и просто снял ее через голову, тут же снова прижимаясь губами к моей, уже пылающей от поцелуев коже. Шаг, и мы почти упали на диван, он сверху, чуть придавливая меня своим телом, набрасываясь жадными губами на мой рот, всасывая, облизывая, смакуя. Пальцы сильных рук скользили по моему телу, срывая моё дыхание. Заставлял жадно хватать воздух, когда отстранялся на доли секунды, дабы стянуть с меня остатки белья и вытащить презерватив из кармана брюк. Я не помню, что бы хоть раз в жизни меня так штормило, так сносило с ног желание к мужчине. С Даниловым было все иначе, с ним любой секс заканчивался чувством стыда и вины. Тут же это отсутствовало вовсе. Я и не знала, что может так быть.

Шелест упаковки, и его пальцы к самой чувствительной в теле точке, массируя с мягким нажимом. Снова диссонансом в разум и разносящимися ударами тока под кожей. Он убрал руку, а я обхватила руками его голову, с рваным выдохом выгибая спину, принимая его в себя. Нависнув надо мной, медленно подается вперед, поражая контролем и растягиванием момента. Я же едва не взвыла, максимально раскрываясь и вжимаясь в его тело, не желая разрывать контакт. Кожа к коже. Попытался обездвижить, чтобы продлить, чтобы не сразу. Не дала, врезаясь ногтями в спину, подаваясь бедрами вперёд навстречу, вгрызаясь зубами в его плечо. Толчок, ещё один, и меня разнесло в момент. Слишком быстро и сильно, прошивая каждую клетку тела насквозь, накрывая волной. Выгнуло под ним, сводя мышцы сладкими спазмами и подводя к безумству, в котором совсем нет контроля. Сквозь пелену оргазма, наверное впервые в жизни настолько сильного, услышала его порванный выдох со сдавленным рыком. Рваное, шумное дыхание двоих, остаточное подрагивание тел, и я, не чувствуя тяжести, уткнулась в его плечо, не открывая глаз. Мне не хотелось их открывать, не хотелось возвращаться в реальность, настолько было сладко и уютно в этом моменте.

Когда я вышла из душа, Ильдар разговаривал по телефону, и это явно была беседа недружественного характера. То, как он ругался в трубку, думая, что я не слышу, било разительным контрастом с тем, как он разговаривал со мной или со знакомыми, открывая какую-то неизведанную грань, которая запускала противный зуд, в подкорке доставая оттуда слова Кристины, которые я затолкала глубоко, стараясь забыть о том, что Дар не тот, кем хочет казаться. А этот вновь открывшийся контраст, снова заставлял меня напрягаться.