К нему присоединяется Шукраллаг (XV в.), [584] добавляя, что целью русов при принятии мусульманства было узаконение военной добычи, добываемой в войнах с «неверными».

О каких русах говорят указанные восточные писатели? Конечно о тех, которые в 912–913 гг. (быть может, в 914 г.) напали на Каспий. Столкновение, имевшее место у русов с мусульманами и христианами Хазарии невдалеке от Итиля, закончилось, по-видимому, отнюдь не полным истреблением русов. Какая-то часть их, побежденная, быть может, вместе с русами-славянами Хазарии, принимает христианство, имевшее распространение в Хазарии, а затем, видя, что выгоднее стать последователями Магомета, обращается в мусульманскую веру, так как это давало возможность прикрыть стремление к военной добыче и наживе.

Древнееврейский документ X в. упоминает о нападении русов на побережье Каспийского моря во второй четверти X в. Этот документ сообщает о том, что подстрекаемый византийским императором Романом «царь Руссии Хальгу» напал на хазарский город Самкерц (Тмутаракань). Пользуясь отсутствием в городе воинов хазарского военачальника, Хальгу захватил город, взял добычу, но подошедшие хазарские отряды Песаха разбили Хальгу. По предложению Песаха русский князь выступил против своего подстрекателя — византийского императора. Хальгу напал на Византию, сражался на море четыре месяца, но потерпел поражение — его флот был истреблен греческим огнем.

С остатками флотилии Хальгу, постыдившись вернуться в свою страну, прошел в Персию (очевидно, через Керченский пролив, Дон и Волгу, в Каспий, как это делали и ранее и позднее), где погибли и его дружина и он сам. Таков рассказ анонимного древнееврейского документа. [585]

Хальгу в древнееврейской транскрипции — Олег, но действия Хальгу не совпадают с деятельностью летописного Олега, которого уже, кстати сказать, не было в живых, тогда как Хальгу-Олег из приведенного документа действует во времена византийского императора Романа Лекапина, царствовавшего с 919 по 944 г. По-видимому, Хальгу-Олег — самостоятельный князек-воевода, предпринявший по собственной инициативе поход на Самкерц, а затем и на Персию, т. е. на Каспий.

Наиболее крупным из всех морских походов Руси на Каспий был поход 943–944 гг. (332 г. гиджры), описанный Ибн-Мискавейхом («Книга испытаний народов»), Якутом («Географический словарь»), Абу-Фараджи («Сирийская хроника»), Абуль-Федой («Мусульманские летописи»), Ибн-Эль-Эсиром («Полная летопись») и Низами («Эскендер Намэ»).

Самые краткие известия принадлежат перу Якута и Абуль-Феда, которые сообщают только о появлении русов в Каспийском море и о захвате ими города Бердаа. [586] Столь же лаконично и сообщение Абу-Фараджи, но оно имеет для нас огромную ценность в том отношении, что указывает на участников похода и взятия Бердаа. Это — аланы, славяне и лезги, что, во-первых, подчеркивает славянское происхождение русов («одного из поколений русов», как пишет Абуль-Феда), а во-вторых — участие в походе туземного кавказского населения — алан (ясов, осетин) и лезгов.

Гораздо более подробно описывает поход 943–944 гг. Ибн-Мискавейх и Ибн-Эль-Эсир.

Красочное, но фантастическое, хотя и не лишенное интереса для исследователя, описание похода дает в своей поэме Низами.

Низами, правда, заставляет русских воевать с… Александром Македонским, но это объясняется его искренним стремлением подчеркнуть силу, храбрость и воинственность русов, для разгрома которых ему приходится прибегнуть к воскрешению знаменитого «Искандера» — Александра, память о котором была еще жива среди народов Востока.

И даже легендарному непобедимому «двурогому», как называли на Востоке Александра, пришлось выдержать семь битв, прежде чем он одолел русских.

Несмотря на поэтическую фантазию, в произведении Низами есть много ценного и правдоподобного.

Прежде всего он сообщает, что русы пришли из страны «Георги и Алан», т. е. из Грузии и Северного Кавказа, из области алан. Прошли они, очевидно, с севера на юго-восток и вышли к морю в Дагестан, пройдя страну лезгов и присоединив к себе, по свидетельству Абу-Фараджи, алан и лезгов. Здесь, на Дагестанском побережье Каспия, они сели в ладьи и вышли в море. Почему русы избирают этот более сложный и тяжелый путь?

Потому что после события 913 г. в Хазарии нельзя было рассчитывать на беспрепятственный проход через низовья Волги у Итиля, несмотря даже на покровительство кагана.

На Каспии они доходят до Куры, поднимаются вверх по ее течению и внезапно появляются перед крупнейшим и богатейшим городом Азербайджана — Бердаа. Навстречу русам вышел отряд помощника правителя Азербайджана, которым в те времена был Мохаммед Ибн Муссафир (Эль-Мер-зебан). Этот отряд состоял из 300 дейлемитов, 300 курдов и 5000 добровольцев. Мусульмане не рассчитали своих сил. После часовой схватки войска их были разбиты и бежали. Удалось спастись только нескольким дейлемитам.

По пятам преследуя бегущих, русы ворвались в город Бердаа и завладели им.

Вступив в город, русы немедленно объявили горожанам, что жизнь их будет пощажена. Русы успокаивали жителей и говорили им, что у них нет разногласий в вере, единственно, чего они желают — это власти, и что обязанность жителей Бердаа — подчиняться им, а обязанность их, русов, — хорошо относиться к покоренным гражданам.

Ибн-Эль-Эсир сообщает:

«Они сдержали свое слово и, должно отдать им справедливость, они вели себя выдержанно». [587]