— Вы… поддерживаете связь? — не придумав ничего лучше, спросил Алеша.

— Нет, — судья покачал головой. — Это опасно.

— Опасно?

— За такими, как мы, идет охота, — мрачно пояснил судья. — Приходится идти на разные… ухищрения.

— В первый раз слышу про охоту на застрявших, — нахмурился Алеша.

— Клан «Право имеющие», — поморщился судья. — Ублюдочные ПКашеры.

— Хах, — Алеша растянул губы в улыбке. — Дай угадаю, в качестве основного банка они используют…

— «Топор войны», — кивнул игрок. — Теперь ты понимаешь, почему я заинтересовался этим делом.

— С твоими возможностями ты мог завалить их и раньше, — протянул Алеша.

— Нет, — судья покачал головой. — У моего класса очень много ограничений. Один несправедливый приговор, и я потеряю репутацию.

— А твое задание?

— Задание дал не я, а игра, — игрок пожал плечами, — я лишь… создал благоприятные условия.

— Почему я? — Алеша вопросительно посмотрел на судью, но тот понял суть вопроса.

— Три причины, — немного подумав, ответил игрок. — Первая. Мой класс позволяет видеть суть разумного. Ты не простой человек, я бы даже сказал сложный, но доверять тебе можно.

— Доверять нельзя никому, — не согласился Алеша.

— Как скажешь, — усмехнулся судья. — Вторая причина — я вижу в тебе коллегу.

— Коллегу? — Алеша сделал вид, что не понял вопроса.

— Да брось, — поморщился судья. — Ты, как и я, из системы. Я из судебной, ты — силовик.

— Так уж и силовик, — усомнился Алеша, делая в уме пометку о способностях своего собеседника

— Ну и третья, — судья оставил реплику Алеши без внимания. — Игра.

— Игра? — машинально переспросил Алеша.

— У меня на тебя квест божественного ранга, — судья посмотрел Алеше прямо в глаза. — помочь найти меч-кладенец.

— Вот как…

Алеша впился взглядом в застрявшего в ВШ игрока.

Из его окружения про меч-кладенец знали только он, Илья и Добрыня. Скорей всего знали топовые кланы Евразара — особенно после того, как в европейском кластере был найден меч короля Артура.

Возможно про меч знали еще несколько игроков — и то потому, что натыкались на любопытный квест. Но их было настолько мало, что судья вряд ли мог быть одним из них.

К тому же вся его игра построена вокруг социалки Сибурска…

А значит, что?

Либо это подстава, либо… он не врет, и ВШ действительно выдала ему божественный квест.

Проверить это можно было только одним способом.

— Если квест божественный, то кто тебе его выдал?

— Очень хороший вопрос, — судья кивнул, собираясь с мыслями. — Если ты имеешь в виду пантеон Второго шанса, то их там нет.

— Их? — нахмурился Алеша.

Перед погружением во Второй шанс он досконально изучил бывшие в его распоряжении материалы, и мог с уверенностью сказать, что игровые боги — это темная лошадка игры.

У них не было стандартных и стабильных квестов, не было четкой градации заданий и наград. Да и информации о богах практически не было.

Известно было только несколько фактов — боги принимают дары — раз, боги слышат игроков, но не всегда им отвечают — два. Каждый игрок имеет шанс получить божественное задание — три.

И неважно, какого уровня будет игрок.

Подгадать условия получения квеста было невозможно, но можно было примерно просчитать награду.

К примеру, от Фортуны можно было получить бонус к Удаче и повышение шанса критического удара.

В общем, дары богов были завязаны на их суть, и в пантеоне их было всего двенадцать.

И тем страннее было слышать от судьи, что задание он получил от каких-то… других богов.

«Да и богов ли?», — подумал Алеша.

По идее, ему нужно было скорее бежать в отделение «Утренней росы» и договариваться об открытии филиала в Малых Выхах, но вся его интуиция так и кричала о важности текущего разговора.

И особенно о важности ответа на только что заданный вопрос.

— Слушай, я понимаю, что будет непросто поверить, — судья недовольно поморщился, — но проходя судейский квест «Справедливость Древних», я… получил свиток.

— Что за свиток?

— С первого взгляда, это было что-то наподобие наставления старцев будущему поколению, — вздохнул судья. — От неких архимагов Лео и Тиграна. Стандартный текст про честь, достоинство, справедливость… А последний абзац был в лучших традициях «Матрицы». Мол, помни, что жизнь — это игра, а игра — это жизнь…