Викторию было не просто сбить с мысли.

– Сколько ей лет?

Трентон пожал плечами:

– Значительно моложе Ванессы, лет на десять или около того. Полагаю, Ариане лет семнадцать или восемнадцать.

– Вы даже не знаете ее возраста, – взорвалась рассерженная Виктория. – Давно ли вы знакомы?

– Мы познакомились прошлым вечером. – Глаза его насмешливо блеснули. – По правде говоря, она и есть та другая девица, попавшая в беду, которую я спас.

Королева сердито выпрямилась:

– Как далеко простирается ваша ненависть, Трентон? Ради Бога, она всего лишь невинная…

– Как и мой отец, – мрачно сказал Трентон, все следы веселья мгновенно исчезли с его лица.

– Это ничего не меняет. Я не позволю вам излить свою злобу на ни в чем не повинную девушку.

– Вы дали мне слово, ваше величество, – напомнил ей Трентон, – выполнить любую мою просьбу.

– Но не за счет простодушного ребенка.

– Она уже не ребенок, – возразил он, припомнив броскую красоту Арианы, ее нежное и очень женственное тело, прижавшееся к его груди, когда он держал ее на руках. – И я не собираюсь причинять ей вред.

Виктория молча встретила его утверждение, на лице ее появилось задумчивое выражение.

– Скажите мне, – произнесла она наконец, – влечет ли вас к алтарю что-нибудь, кроме ненависти?

– Ариана очень красивая женщина. Уверяю вас, она не сочтет брак со мной отвратительным, – твердо заявил Трентон.

Легкая улыбка коснулась губ королевы.

– Очень хорошо, Трентон. Вы получите королевский указ… и ваша супруга, леди Ариана Колдуэлл, скоро станет герцогиней Броддингтон.

Трентон устремил пристальный взгляд на внезапно успокоившееся лицо Виктории в надежде найти объяснение столь быстрой перемене настроения. Но не нашел.

– И никаких условий? – подозрительно спросил он.

– Никаких. – Она покачала головой, в глубине души надеясь, что инстинкт не подведет ее. – Вы спасли жизнь моей дочери. Это наименьшее, что я могу сделать, чтобы выразить свою неизмеримую благодарность. – Оба подошла к фонтану и сжала спинку стула, на котором несколько минут назад сидела Беатрис. – Я тотчас же издам указ. – Таинственный огонек зажегся в глазах королевы. – Поздравляю с предстоящей женитьбой. Пусть она принесет то, что вы от нее действительно ждете.

– Как ваша лодыжка, миледи?

Моргнув, Ариана опустила книгу, неохотно расставаясь с «Приключениями Алисы в стране чудес», возвращаясь к реальности своей утренней комнаты. «Отложив» неугомонную Синюю Гусеницу, она улыбнулась Терезе.

– Намного лучше. Практически все прошло. – Она подняла правую ногу с дивана и покрутила ступней. – Видишь? Всего три дня твоего лечения, и моя лодыжка как новая.

– Не совсем, но почти, – согласилась Тереза, укладывая все еще немного опухшую ногу на подушку. Она нежно коснулась кругов под глазами Арианы. – Но в вашей душе по-прежнему нет покоя.

– Бакстер сказал, что мы остались практически без средств.

Тереза покачала головой:

– Ваше беспокойство вызвано чем-то более значительным.

Ариана откинула голову, лучи летнего солнца, проникая через окно-фонарь, освещали ее лицо.

– У меня нет других причин для беспокойства, и все же я волнуюсь, – тихо согласилась она. – Мучает предчувствие чего-то неладного.

Она нетерпеливо отдернула занавеску и выглянула в сад в поисках успокоения… но не нашла его.

– Чего-то неладного… возможно, – пробормотала Тереза не слишком уверенно. – Но скорее всего неопределенность.

Ариана резко повернула голову.

– Ты знаешь, в чем дело, – обвиняюще заявила она.

– Так же, как и вы.

– Нет, я не знаю.

Широкая улыбка сморщила и без того морщинистое лицо Терезы.

– Вы предпочитаете не знать. Но это вопрос спорный. Вскоре у вас не будет выбора. – Улыбка внезапно исчезла. – Ваше голубое шелковое дневное платье! Я не привела его в порядок!

– Дневное платье? Какое оно имеет отношение к моему затруднительному положению?

Тереза бросила на нее сердитый взгляд:

– Но вы едва ли наденете его, если оно не будет как следует отутюжено, не так ли?

Ариана в полной растерянности выпрямилась:

– Но я не испытываю настоятельной потребности надеть голубое платье, Тереза.

– Нет, испытываете.

Тереза встала и быстро взглянула на внушительные высокие напольные часы в дальнем углу комнаты. Спохватившись, что уже поздно, она поспешила к двери с испуганным выражением лица, живо напомнив Ариане Белого Кролика Льюиса Кэрролла.

– Не бойтесь, миледи, – бросила она через плечо, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. – Оно будет готово через четверть часа. У нас останется достаточно времени… – Ее последние слова, сказанные уже в коридоре, были заглушены стуком закрывающейся двери.