Меня охватила неистовая злоба и грусть одновременно – я целыми сутками гоняюсь за преступниками, рискую жизнью, профукал семью, а тут все так просто – сидишь себе в тепле и уюте, а денежки капают, только глаза успевай закрывать.

– Уберите! – рыкнул я. – И чтобы это был первый и последний раз.

Петр Григорьевич сконфуженно засуетился.

– Ну хоть пообедайте у нас. – запричитал он, пряча деньги обратно в сейф. – Гриша! – крикнул он в трубку. – Принеси наше фирменное, упакуй, да побыстрее.

Я хотел было отказаться, но управляющий настаивал.

– Это, не подумайте ничего плохого, просто дегустация наших блюд, в качестве рекламной акции. – он протянул мне увесистый пакет, который запыхавшись принес тот самый официант Григорий, с которым я беседовал полчаса назад.

– Пахнет изумительно! – сказал я. – И если это только в рамках акции, я возьму.

Управляющий быстро закивал, соскочил с места и открыл передо мной дверь. А после моего ухода тихо, почти бесшумно закрыл ее и бросился к телефону, быстро-быстро тараторя, сообщил кому-то о моем приходе. Я не стал дожидаться окончания разговора – итак все было ясно. Но Нестерову следует доложить о том, какие в его отделении творятся делишки.

Я отправился в отдел, чтобы обдумать следующие шаги. Стояла нестерпимая духота, а на небе не было ни облачка. Изнывая от знойных паров, я еле передвигал ноги. «Наверное стоит вызвать дежурную машину и прокатиться с ветерком». – подумал я, вспомнив, какими привилегиями пользуются мои коллеги из «экономического». – «Ну, может быть в масштабах страны, их деятельность и более нужная, однако и убийства – вещь не шуточная».

Я углубился в тень одного из домов, и уселся на лавочку, поджидая наш ГАЗик. Обмахиваясь папкой как веером, я размышлял о деле, когда рука невольно потянулась к пакету, врученному мне в кафе. На поверхность вышел контейнер с внушительным куском жаренной акулы в сливочном соусе, пара кальмаров, начиненных рисом с овощами, несколько контейнеров с разными закусками и прочей снедью, название которых я даже не знал. Не успел я съесть и половину, как в кармане завибрировал телефон. Облизав пальцы, я ответил на незнакомый номер.

– Борис Петрович? – раздался чей-то баритон.

– Он самый. – ответил я насторожившись.

– Мы здесь арестовали парня… Говорит – ваш племянник.

Я соскочил с лавки и начал быстро нарезать круги вокруг скамейки. От волнения еще сильнее вспотела спина и ноги сделались ватными.

– Что еще он успел натворить? – мой голос сорвался на хрип.

– Их взяли с поличным… Он покупал наркоту у одного козла, которого мы пасем вот уже полгода.

– Черт, – засуетился я, – не предпринимайте ничего. Я сейчас буду.

Записав адрес в блокноте, я быстро покидал остатки трапезы обратно в пакет, ругаясь про себя на чем свет, и одновременно решая как быть – дождаться Степана Евгеньевича или взять такси, а может быстрее будет сгонять пешком – здесь всего два квартала. Но вопрос решился сам собой.

– Петрович! – услышал я и обернулся. Машина остановилась в десяти метрах от меня у обочины, и высунувшись в окно, водитель махал мне рукой.

Я ринулся к нему, выкрикивая адрес, почти на ходу прыгнул на заднее сидение, и Евгенич тут же дал по газам. Мне пришлось кратко обрисовать обстановку, и попросить включить мигалку.

– Да и без мигалки успеем. – гыркнул шофер. – Тут езды-то на пять минут.

Я кивнул сам себе и уставился в окно.

«Ну что за кретин! – ругал я Женьку. – Попастись среди бела дня! Вот найду и… – я не знал, что с ним сделать – врезать, отмазать, выслать обратно домой? В душе-то я понимал, что не сделаю, ни того, ни другого, ни третьего… и именно сейчас, когда я зашел в тупик, без его подсказок мне не обойтись. – Наверное придется звонить Нестерову. – только мой начальник знал, на что способен мой племянник, находясь под «кайфом». Сколько раз пацан выручал нас своими советами, ясновидением и пророчествами… сколько дел было раскрыто благодаря ему. Вот только одно но… Женька мог «видеть» только приняв дозу и погрузившись в транс.

Но все оказалось еще хуже, чем я мог себе представить. Племянник лежал на заднем сиденье легковушки с закрытыми глазами. Его руки подрагивали, словно его бил тик, полузакрытые глаза слезились, а по щеке стекала тонкая струйка слюны, капая на кожаные чехлы белой пеной. Второго уже увезли в участок, а капитан остался ждать меня.

Сославшись на Нестерова, я объяснил, что парень выполнял порученную нами работу, по поиску серийного убийцы и видимо перестарался, входя в роль. Я не очень покривил душой – Женька ведь и вправду помогал нам вот таким вот странным и забавным способом.

– Возможно, мы вышли на одну банду с разных сторон. – коротко объяснил я коллегам. – Евгенич!… – крикнул я шоферу. – Подсоби. Женьку надо доставить к нам. – тот лишь коротко кивнул и без лишних вопросов подошел к нам. – Спасибо, капитан! – я протянул руку мужчине, и тот ошарашенно пожал ее в ответ.

Я как-то сконфузился, начисто забыв, что я при исполнении, старший по званию и это мне он должен отдать честь, а не я ему жать руку. Но что сделано, то сделано.

Мы погрузили Женьку в наш ГАЗик и быстро уехали с места происшествия. Вдвоем со Степаном Евгеньичем, пыхтя и отдуваясь, перетащили парня домой, практически неся его податливое, обвисшее тело под мышки. Хорошо, что в такую жару на лавочках перед подъездом не оказалось ни одной старушки, иначе разговоров было бы не избежать еще долгое время, а оправдываться и объясняться перед Верой и моей сестрой совсем не хотелось.