Шрифт:
– А помните, в прошлый раз мы там видели холм с родником на склоне? – спросил Барэл. – Только до него идти почти час…
– Неважно! Как только там народ начнёт обживаться, вся округа опустеет, – заметил Борборыч. – А родник на территории поселения – штука хорошая, причём во всех отношениях. Обложить его камушками, углубить чашу – и вообще будет шик!
– Тогда сразу к нему и пойдём! – согласился я, вспоминая, что и вправду видел такой холм во время первых вылазок. Мы на него в прошлые разы не полезли, просто потому, что незачем было. Зато теперь он и в самом деле представлялся мне почти идеальным местом. – Для начала сделаем там хороший такой сруб! Не как у вулкана, а прямо добротный…
– Долго возиться! – заметил Барэл.
– Это, блин, лес, а не парк для прогулок! Вокруг твари будут не самые приятные… – ответил я. – Так что стены надо делать толстые, а крышу – крепкой. Если не успеем в этот раз – продолжим в следующий…
Обсудив планы и помечтав о светлом будущем, мы всё-таки легли спать. И в ту ночь мне снова приснился сон… Он был очень коротким. И жутким! Во сне напротив меня стояли решашиарх и бронемишка, а за ними маячил кутуль-кава и ещё какие-то гигантские тени… И все они с осуждением смотрели на меня. А сверху летал Птеро с растяжкой: «Руки прочь от нашей экосреды!». И мне почему-то было очень стыдно перед ними… Вот в этот момент я и проснулся, потому что вообще стыд – это не очень про меня…
Глава 6. Фантастические твари…
День сто седьмой!
Вы продержались 106 дней!
Мы не спешили – спешить было незачем. Мы спокойно позавтракали, собрали вещи – и только, когда солнце поднялось достаточно высоко, начали подъём. Лес всё-таки принял нас, хотя в этом приёме не было ни капли радушия. Деревья укрыли нас своей тенью – но не для того, чтобы уберечь, а скорее, чтобы нас сожрали быстро и незаметно. Тропический лес не любит чужаков – и даже своим постоянным обитателям никогда не даёт спокойно жить.
Отбиваясь от назойливых насекомых, мы шли вдоль реки, выискивая глазами тот самый холм, о котором вспомнили накануне. Холм – вот ведь удивительно! – стоял на своём месте. Примерно в часе ходьбы от обрыва плато. И всё так же журчал на его склоне ручей, чьим источником был укрытый между камней родник.
Вообще холм был приметный. Он выделялся среди других хотя бы тем, что на нём росли неизвестные нам деревья, сильно уступавшие в росте другим деревьям тропиков. Оттого на холме можно было увидеть и яркий солнечный свет, и голубое небо. Мы вытоптали себе полянку, на которой сложили свои вещи, и сразу стали оглядываться.
– Вроде нормальное место, – заметил Барэл.
– А деревья-то дологнисские! – заметил Тариг, подойдя к одному. – Будут нас ночью кушать, если не срубим.
– Если срубим, всё равно могут скушать, – заметил Дно. – Мы же не знаем, какой частью они по ночам едят…
Всего деревьев было девять. У всех них были ровные стволы, покрытые упругой чёрной корой. Ширина стволов была приличная – почти полметра в диаметре каждый. Я быстро прикинул, что даже если мы все их срубим, на ночь придётся уйти с плато – потому что просто больше ничего не успеем сделать.
Но когда мы приступили к рубке, оказалось, что всё не так плохо. Внутри древесина у стволов была неплотная и напоминала губку, поэтому легко поддавалась топору, в отличие от коры и внешнего слоя. За три часа мы вырубили всю рощицу, очистили стволы от ветвей, сложили их у подножия холма и принялись корчевать пни.
И вот тут вышло не очень удачно… Возмущённые пни повытаскивали из земли длинные корни и принялись яростно хлестать ими вокруг себя. Били корни больно, остро реагируя на любое наше движение. Пришлось ловить их под градом ударов: пока один боец удерживал корень натянутым, другой его рубил. Так что с пнями мы провозились долго, но через пару часов выкорчевали и их.
Всё оставшееся до заката время мы пытались подрубить одно-единственное дерево – грёбаный фикус. Я всегда думал, что фикусы – это такие комнатные растения. Индийский фикус баньян (так его определила система) оказался целым конгломератом стволов и корней, которые пришлось рубить и сверху, и снизу – и всё равно мы не успели. Так и оставили на ночь фикус недобитым…
С плато мы ушли засветло – очень уж не хотелось в темноте связываться с местными обитателями. Переночевали у водопада, а утром снова пришли на холм. И первое, что мы заметили – огромные следы какого-то кошака. Похоже, ночью он облазил весь холм, обильно натоптал и куда-то ушёл.
– След кошачий… Вот только котик должен быть размером с быка! – заметил Тариг. – Это не лев, не тигр… Это вообще хрень какая-то…
Мы снова принялись за рубку, и к обеду уже разобрались с непокорным баньяном. Следующее дерево – мезуя – к сожалению, оказалось ничуть не лучше фикуса. Оно незаметно росло рядышком и в предыдущий день умудрилось ничем не привлечь нашего внимания. Мы об эту жёсткую тварь два каменных топора убили, пока удалось её срубить… И когда я начал возмущаться такой несправедливостью, – только тогда гадский Дойч сказал, что ничего удивительного в этом нет, потому что на Земле это дерево ещё называют железным.