— Тано-сан, — вернул я ему поклон, как и мои спутники.

— Это Дошико, — представил гость свою спутницу, — мой секретарь.

— Рад вас приветствовать в Российской империи, как долетели?

— Спасибо, хорошо, — улыбнулся профессор, — Амасану-сан много рассказывал о вас. Наоми-сан, Исидо-сан, а вы выросли! Я вас только маленькими помню!

Брат и сестра Сузуки синхронно поклонились. Как и Кари, но она удостоилась лишь легкого кивка. А вот Варваре и Веронике японец уделил больше времени. Вообще профессор оказался на удивление галантным и приятным человеком. Так и не скажешь, что затворник. Я вообще представлял себе этакого полубезумного ученого из фильмов. Но ошибся. Одетый в костюм с иголочки, он, скорее, напоминал преуспевающего бизнесмена, чем ученого.

После процедуры знакомства, затянувшейся со всеми церемониями минут на двадцать, мы отправились в дом. Здесь уже в моем кабинете остались Кинтаро, Шемякин, Гвоздев и я. Порывалась как обычно любящая совать везде свой нос Трубецкая, но я вежливо выпроводил ее. Дошико же отправилась вместе с моими невестами. Причем девушка явно обладала великолепной коммуникабельностью и тоже свободно общалась на русском языке. По крайней мере, хватило несколько минут, чтобы найти точки соприкосновения. Хотя, думаю, у секретаря такая работа.

Со мной остались лишь японцы, которые вообще не отходили от меня ни на шаг, и никакие доводы не могли это изменить. Я уже махнул рукой на это.

— Итак, Веромир-сан, — произнес профессор, когда лично подавшая нам чай и кофе Даша удалилась, — я немного осведомлен о ваших проблемах. Но очень кратко. Хотелось бы услышать более подробный рассказ.

Здесь уже выступил Шемякин. Сразу скажу: так рассказать лично у меня бы не получилось. С самого начала, с момента появления Стапанова. Коротко, емко без излишней воды и подробностей. Когда он закончил, Кинтаро явно смотрел на него с уважением.

— Тогда в первую очередь мне надо осмотреть ваших людей, — задумчиво сообщил японец.

— Но это займет много времени, наверное, — возразил я.

— Нет, совсем нет. Я уже подготовил несколько заклинаний. Да и ваше поместье явно не дворец. Если сейчас сотворю заклятье, завтра мы уже будем знать на кого наложена «темная печать».

— Темная печать? Что это? — поинтересовался я.

— У темных магов существует определенная иерархия, — пояснил профессор, — есть главный, как ваш Мастер, а есть его миньоны. Вот на каждом из них и стоит подобная печать… Другое дело, что мало кто может определить ее. Чем могущественнее хозяин, чем сложнее сделать это на его слугах.

— То есть вы можете и не определить? — уточнил я. — и чем грозит эта сама я «темная печать»?то есть Мастер может отдать любой приказ и его, как вы говорите миньоны побегут выполнять?

— Могу и не определить, — подтвердил Кинтаро, — но шанс этого очень небольшой. С моей стороны это может показаться хвастовством, но на нынешний момент я, наверное, единственный, кто в нашем мире разработал практически стопроцентное определение «темной печати». Если она будет на ком-то, я это сразу увижу.

— Кинтаро-сан, можно вопрос? — не удержался Шемякин, и японец кивнул, — А зачем? Если темная магия очень редкая штука, зачем такие исследования и создание подобных заклинаний?

— Я понимаю ваше удивление, Иван-сан, — улыбнулся Кинтаро, — но я исследователь. Мне интересны не денежные заказные исследования, хотя они тоже бывают весьма забавными, меня интересует именно область темной магии. Считайте, что я на голом энтузиазме создал его. Но когда-нибудь, возможно, и после моей смерти это оценят. Да и посмотрите… вот сейчас первый раз за три десятка лет я вижу настоящий всплеск проводников этого темного искусства. Если судить по вашему рассказу, тут как минимум два Мастера.

— Два? — изумленно уставился на него.

— Если исходить из информации, которую мне сообщил уважаемый Иван-сан, рискну предположить, что это именно так.

Я переглянулся со своими соратниками.

— И кем может быть второй?

— Веромир-сан, — улыбнулся японец, — вы слишком многого от меня требуете. Сначала мне надо изучить тела… они ведь сохранены?

— Да, Кинтаро-сан, — кивнул Шемякин, — во дворце. Под заклинанием заморозки.

— Отлично, — японец поднялся, — сейчас, если есть такая возможность, я хотел бы осмотреть тюрьму. После этого с вашего разрешения, уважаемый Веромир-сан, — он вопросительно посмотрел на меня, — я активирую заклинание, и мы можем отправляться во дворец.

— Так, может, вы сначала проверите нас? — предложил я. — Для этого не нужно никакого массового заклинания, так ведь?

— Да… — задумчиво оглядел нас профессор. — Это не займет много времени.

Он подошел сначала к Гвоздеву и положил ему ладонь на грудь. Закрыл глаза и пару минут стоял не двигаясь. Затем такая же операция была проведена с Шемякиным и моими тремя японскими телохранителями.

— Ваши слуги чисты, Веромир-сан, — сообщил он мне.

— Теперь меня, — предложил я, и Кинтаро, слегка поколебавшись, положил свою ладонь мне на грудь.