— Переживаешь? — усмехнулся тот, — Ничего, оклемается. Он мне живым нужен!

Алена вновь подняла их и теперь пристально смотрела на отца. Взгляд ее вдруг стал каким-то холодным. Скуратов даже удивился. Алена явно изменилась.

— Ты стала весьма хладнокровной, — одобрительно заметил он, — я ни в чем не обвиняю, ты исключительно стала жертвой обстоятельств. Давай подойди и подлечи меня.

Девушка медленно подошла к отцу.

— Ну что ж ты, обними отца, — криво улыбнулся тот, — и покажи свои целительные способности!

Алена выполнила приказ, осторожно обняв стоящего перед ней мужчину

— Хорошо стать любовницей императора, а? — вдруг с горечью спросил он. — А могла бы быть полноценной императрицей. Но повторяю, я не обвиняю тебя ни в чем. Теперь ты ей станешь. Мало того, будешь вертеть марионеткой, сидящей на троне, по имени Иван Рюрикович. У меня есть тот, кто сделает это…

Скуратов не заметил, как блеснули ее глаза.

— Значит, ты меня не обвиняешь? — каким-то глухим голосом поинтересовалась Алена.

— Да, можешь быть спокойна, — заверил он.

— Зато я обвиняю тебя! — выпалила она.

Скуратов на секунду растерялся, переваривая эти слова, а потом попытался отшатнуться, явно понимая — что-то здесь не так. Но было уже поздно. Острый кинжал, выхваченный Аленой из-за пазухи, вошел по самую рукоять в бок отца. Девушка резко оттолкнула мужчину, и тот, потеряв равновесие, рухнул на пол. Алена выдернула кинжал и несколько раз со злостью ударила отца в грудь.

— Это все из-за тебя, — прошипела она, — ты во всем виноват!

Скуратов несколько раз дернулся и уставился на нее остекленевшими глазами, в которых застыл какой-то немой укор.

В этот момент в зал ворвались несколько гвардейцев и ошарашенно замерли, увидев открывшуюся перед ними картину. Лежавший окровавленный Скуратов, Мертвенно-бледная, но твердо смотревшая на них девушка и находящийся в отключке император.

Эта заминка оказалась для них фатальной, так как в дверной проем влетели огненные шары, и несколько гвардейцев превратились в горящие факелы. Семеро уцелели и, выставив щиты, вступили в сражение.

После того как все автоматчики скрылись в доме Брюса, к входным дверям медленно двинулись Трубецкой со своими людьми. А следом на некотором расстоянии и мы. Князь укоризненно покосился на мой небольшой отряд, но ничего не сказал. Кинтаро остался с нами.

Пока мы шли к дверям, слышали отдельные выстрелы, раздававшиеся из дома. Потом они перешли в автоматные очереди, а когда мы были рядом с входными дверьми и Трубецкой уже вступил на крыльцо, внезапно установилась мертвая тишина, которую через минуту нарушил жутких крик, который словно захлебнулся, и из открытых дверей вылетела… оторванная голова. Я невольно отшатнулся, а Трубецкой, наоборот, махнув рукой, своим людям следовать за ним скрылся в доме.

Правда, перед этим коротко приказал мне, чтобы я заходил только по его сигналу.

Но вновь раздавшиеся автоматные очереди и хрипы, явно смахивающие на предсмертные, заставили меня нарушить этот приказ. Впереди пошли японцы, за ними Виль, и только потом я с Исидо в окружении Шемякина и его людей.

Мы миновали небольшую прихожую и, пройдя еще один короткий коридор, оказались в небольшой прихожей, за закрытыми дверячми которой слышались звуки боя. Профессор сразу насторожился.

— Что-то случилось, Кинтаро-сан? — уточнил я у хмурого японца.

— Я чувствую эманации темной магии. Но какие-то странные. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Надо быть очень осторожным, Веромир.

Он что-то сказал по-японски моим телохранителям, и те, кивнув, подошли к дверям, распахнув их, и вошли первыми под прикрытием воздушных щитов. Бойцы Шемякина вскинули автоматы, а мы с Исидо и Кинтаро приготовились к бою, тоже выставив щиты… но внезапно наступила мертвая тишина.

Когда мы вошли в двери, то из-за спин своих телохранителей я увидел просторную, богато обставленную гостиную. Шикарная мебель, явно очень дорогой пушистый ковер на мраморном полу. Как и все мои спутники, я буквально замер в шоке от развернувшейся перед нами картины.

По гостиной были в беспорядке разбросаны окровавленные тела гвардейцев… причем тут явно поработала магия. Их оружие лежало рядом с хозяевами, а в центре стоял довольно ухмыляющийся Брюс с каким-то бледно-мертвым лицом. А рядом с ним Трубецкой.

Японцы сдвинулись друг к другу, создавая помимо своих щитов еще и своеобразный живой щит. Виль, стоявшая чуть в стороне, смотрела не отрываясь на Брюса, и в первый раз я видел на ее лице удивление. Так-то до этого она всегда была спокойной, как танк, и порой казалось, что меня охраняет не живой человек, а робот. Кинтаро же сверлил тяжелым взглядом главу СБ Российской империи.