— Значит, делаем так… — Сью спешно менял патроны в револьверах на экспансивные, с усиленным зарядом. — По моей команде открываешь дверь, я вываливаюсь наружу и походу разбираюсь кто это там такой наглый. Ты садишься за руль и ждешь моего сигнала чтобы стартануть с места…

— Нет, ну ты показывал мне конечно, как управляться с этой штукой, но я…

— Самое время рискнуть, — в борт ударило с новой силой, а орудийный ствол на крыше активно зашатали. — У-у-у, паскуды! Ну я вам сейчас… Готова? Давай, на счет три… Три!!!

Виньярд кубарем выкатился наружу и с переката открыл огонь по странным изломанным силуэтам, которые хозяйничал на крыше. Душераздирающие вопли и визги заполнили ночную тьму, вторя грохоту револьверных выстрелов. Ориентируясь на звук, Сью понял, что с ветвей деревьев к фургону пикируют новые твари.

— Свее-е-ет!!! — заорал он, и догадливая Алиса тут же включила фары, круговые светодиодные ленты, габаритные и тормозные огни.

— Фаа-а-а-ак!!! — снова заорал парень, опустошая барабаны в удивительно мерзких созданий.

Больше всего они были похожи на чертей. Не на тех, которые с пятачками и рогами, а на тех, которые с мерзкими рожами, кожистыми крыльями, зубами и когтями. Какие-то очень крупные рукокрылые. Летучие мыши? Скорее — летучие обезьяны!

— Кха-а-а! — они, наконец, поняли, откуда ведется стрельба и мигом обратили внимание на Виньярда.

Не медля ни секунды он перекатился по асфальту под днище фургона и принялся перезаряжать оружие.

Коготки тварей постукивали всё ближе и ближе, и ровно в тот момент, когда с металлическим щелчком сыто клацнул первый барабан, мерзкая башка с незрячими глазами показалась у левого заднего колеса.

— Бах! — грохот выстрела в замкнутом пространстве крепко ударил по ушам.

Прикончив еще двоих и расчистив себе путь, Виньярд выкатился из-под машины и, успев рассмотреть в лобовом стекле напряженное лицо Алисы, в два прыжка оказался на крыше, расшвыряв пинками летучих обезьян, зачем-то выгрызающих брезент, в который был замотан ствол от турболазера. При довольно крупных габаритах — около метра ростом, они были удивительно легкими для Ярра. Но их было чертовски много!

— Гони, гони! — Сью сначала встал на колени, а потом и лег на спину, отстреливаясь от ночных охотников, которые некоторое время преследовали фургон, а потом отстали, когда лиственный лес закончился.

Парень перебрался на подножку, а потом, через окошко пассажирской двери — в кабину.

— Ты видела? Черти какие-то…

— Летучие обезьяны… — проговорила Алиса.

— Вот-вот. И я так подумал. Сожрали бы нас, как пить дать.

— Ничего бы они вас не сожрали. У вас гусеницы кошкобабочки в брезенте — видите? А летучие обезьяны — насекомоядные, — доходчиво объяснял местный егерь — коренастый медвед с черными бакенбардами.

— Что — это и вправду летучие обезьяны? — Алиса кусала губы, чтобы не рассмеяться.

— А что — не похожи?

— Похожи… — буркнул Сью. — Так это они гусениц кушали, получается?

— Ну а нахрена им ваш фургон еще?

— А почему они тогда…

— Орали и суетились? И летели за вами? А вы свет включали? Шумели?

— Ну, да…

— Ну так какого хрена удивляетесь? Если включить фонарь в погребе полном летучих мышей, и заорать — что будет?

— Да-а-а, нормально я так повоевал! — растрепал шевелюру Сью. — Пристрелил штук тридцать, наверное… Даже как-то стыдно.

— Стыдно! Они вообще-то от вредителей леса оберегают.

— Ладно, ладно… Давайте пожертвование в фонд дикой природы Ярра сделаю, что ли…

— Да не надо никаких пожертвований. А вот если поможете на просеке соль-лизунец повесить — это я вам только спасибо скажу. Хирви выходят на опушки соль полизать — им полезно! А хирви — зверь правильный и для леса нужный…

В отличие от Панкрата этот егерь предпочитал электробайк с коляской. В коляске лежали крупные куски соли с дырками, в которые были продеты веревки.

— Можно и помочь, почему нет? А хирви эти — они как выглядят?

— Ну как… Типа изюбря, только покрупнее. Чем-то сохатого с Кондопоги напоминает. Роги — во! — медвед растопырил лапы. — Заводите свой тарантас, тут недалеко — есть двухколейная дорога.

Вдвоем вешать куски соли было, конечно, удобнее чем одному. Алиса сделал пару кадров, а потом радостно взвизгнула — к одному из белых брусков их лесу вышла целая семья этих самых хирви, и по почереди принялись лизать соль своими шершавыми языками.