– Потопил! – осел Алесашка и схватился за голову. Его пальцы вплетались в золотые кудри. – Все, что осталось от Настеньки… Потопил… Проклятый… Это все ты! Ты с ним якшалась! Нашла с кем! Твоя вина!

Я чувствовала, как каждое слово, словно нож в сердце впивается.

– Прекрати! – закричала я, чувствуя, как меня саму треплет.

– Да не потопил! Навряд ли! – кивнул мельник. – Он давно уже не топит. Поговаривают, что Леший его проклял. Коли потопил, то на ней жениться придется, когда девка вырастет.

– Погоди! Я пастуха его вызволила! Там отмолить можно! – воспрянула духом я, глядя на мельника и Алексашку. Алексашка хоть и слыл самым сильным колдуном в уезде, но похож на самого сильного колдуна не был никогда.

– Да куда там! Водяной сам никого не возвращает! – заметил мельник. – Сколько рядом с озером жил, сколько людей в нем тонуло, он даже утопленников не возвращал! И хлеба пускали по воде, и деньги в воду кидали… С горем пополам удавалось тело выспросить. А пастух ему сам, видать, надоел, раз так быстро отдал!

– Но ведь вернул же! – спорила я, понимая, что такой мести я не ожидала.

– Ходит пастух, слюни пускает. Как дите малое! Может, отойдет попозжа! – причитал упырь.

– Это его так водяной? – перепугалась я, чувствуя, что мне нехорошо.

– Нет, вернулся-то он нормальный. Жена просто в сердцах его по голове огрела ухватом. Мол, столько лет тебя носило! – запричитал мельник, а потом рукой махнул.

– Ты куда, Настя! – крикнул Алексашка, когда я решительно направилась к озеру.

– Овинник! Ты где? – позвала я.

– Я тут! – послышался голос крайне полезной нечисти.

– Скажи мне что-нибудь ну очень обидное! – потребовала я.

– Рыба у тебя горелая! Я овине запах чуял! И щи кислые и жопа толстая! – рассмеялся овинник.

– Настя! Одумайся! – послышался крик Алексашки. Мельник за нами не поспевал. – Настя!

Я бежала через поле, даже не чувствуя усталости. Забрал. Мою доченьку! Ничего себе, я как страус! Аж пыль столбом!

– Ничего себе, как я быстро бегаю!

– Ага! – послышался голос снизу. – Быстро бегает она!

Я увидела, как меня несут черти. Они подхватили меня и лихо потащили по дороге. Казалось, они невидимые. В клубах пыли изредка можно было уловить силуэты. А пылили мы знатно. Как самосвал!

– Налегай ребятушки! Жопа толстая! Долго не продержимся! – слышалось снизу.

– Кто это сказал?! – рявкнула я, слыша крик Алексашки: «Подожди! Настя!».

Лес уже раскрыл свои объятия. Где-то сквозь ветки пробивалась алая полоска рассвета, похожая на лесной пожар. Старая скрипучая мельница осталась позади.

– Настя! Обожди! У меня не так много бесов осталось! – кричал Алексашка. – Ты головой думай! Сейчас он грозу вызовет, у тебя бесов не останется! Что ему твои бесы, Настя!

Я видела хлипкий мосточек, который кто-то постоянно чинит. В первый раз по нему бежала настоящая Настя в моем сне. Потом я, спасаясь от Алексашки. И прыгнула в темный омут.

– Отдавай ребенка! – крикнула я, видя, как бесы бояться идти дальше. Я выбежала на середину моста, глядя в мутные воды озера, за которым давно закрепилась дурная слава.

– Настя! – крикнул Алексашка, едва поспевая за мной. Я уже мчалась по лесу вниз, туда, где виднелась спокойная гладь озера. – Не дури!

Я уже вошла в воду, раздвигая ее руками. Платье намокло, а каждый шаг баламутил ил. Мягкий, словно подушка, он затягивал ноги, обвивая их водорослями.

– Настя!
– с берега крикнул Алексашка. Он метался по берегу, боясь зайти в воду. Я лишь раз обернулась на его крик. Он опасливо сделал шаг в воду.

Но я тут же почувствовала, как дно резко кончается и ухнула вниз.

Странно. Я же щи вроде не готовила? Как они кислыми могут быть?

Мир вокруг загудел, а я успела вынырнуть и набрать воздуха в грудь.

Невидимая сила утаскивала меня вниз, а я не пыталась вырваться, потому что там была моя Миленка.

Паника затопила меня, когда огромный желтый глаз уставился на меня сквозь толщу воды. От ужаса все внутри похолодело! Огромная щука проплыла мимо меня, взбаламутив воду.

Я дернулась и почувствовала, как подо мной что-то движется. Опустив глаза, я увидела ту самую огромную щуку, размером с газель, которая тенью плыла подо мной.