Мы принялись осыпать друг друга ударами кулаков. Зазвенел металл. Одновременно с этим мне пришлось постоянно поддерживать нуль-ауру, чтобы не дать мальчишке сойти с ума.

Мальсон ударил. Я ушел в сторону и схватил его за руку. Ударил обратной стороной ладони так, что нуля отбросило. Он свалился набок и странно забулькал. Я встал над ним в боевой позе.

— Знаешь, за что я убил ее? — Он принялся отползать от меня, отплевываясь зубами, — за что я убил эту тупую девку-нуля?

Я смотрел на него холодно. В темноте было видно, что вся нижняя часть лица Мальсона превратилась в кровавое месиво. Он говорил с трудом, потягивая и жамкая слова.

— Я должен был…

— Мне все равно за что, — перебил его я, — ты ссаный психопат. И не имеет никакого значения, почему ты решил убить Лику. В твою больную голову скорее всего пришла какая-нибудь идиотская мысль.

Мальсон замер. Его глаза округлились, и он даже как-то обиженно посмотрел на меня.

— Что ты несешь?!— воскликнул он, — Ты думаешь, у меня не было причины?! Думаешь, она умерла просто так?! Она это заслужила! Она!

Я подлетел к нему в мгновение ока и дал ногой по почкам. Он крикнул и закашлялся. Тогда я добавил еще и по печени. Пока Мальсон корчился на земле, я опустился и отобрал у него кастеты, разбросал в разные стороны.

— Тебя послал Патрицин, — схватил его за грудки я, — рассказывай! Быстро! Что ты знаешь об их планах?! Ты здесь, просто чтобы убить меня?!

— Я убил Лику, — расплылся он в кровавой улыбке, — потому что у нее были голубые глаза. Они сводили меня с ума. Они смотрел и смотрели. И так редко закрывались, — забормотал Мальсон, как безумный, — так редко закрывались! И только смотрели! Я не мог этого так оставить!

Я стиснул зубы, схватил его за голову. В следующее мгновение, резко ударил его шейные позвонки об колено. Хрустнуло. Ноль захрипел, а его кадык странно выдался из шеи.

Я брезгливо отбросил тело.

— Сумасшедшая тварь, — сплюнул я на труп.

Вернувшись к мальчишке, я схватила его и взвалил на плечо, с трудом поднявшись, побежал к лагерю. Когда увидел, что навстречу идут гвардейцы, закричал им. Они побежали к нам.

— Что произошло?! — Крикнул один.

— Это Атрей Хормос! У него припадок!

— Что?!

Я вручил им мальчишку.

— Там, у озера, — начал я, — два ваших мертвые, а третий труп — убийца, которого подослали в лагерь.

Гвардейцы переглянулись. После двое из них побежали со мной к лагерю, а трое к озеру.

— Сын? Сын! — Закричал герцог Хормос, когда мы притащили Атрея в его шатер.

Шатер был большим и с несколькими отсеками. В самом просторном из них сидели за большим столом дворяне и члены их семей. Я видел, что и Теуд был здесь. Он мастерски изобразил удивление.

— Что с ним?! — Вскочил он.

— Нужен маг-усилитель. У него припадок, — я без затей смел блюда и тарелки со стола. Мальчишку тут же разместили на деревянной столешнице.

— Проклятье, — пошатнулся барон Ордосский, — что такое? — Я увидел, что он побледнел и его стало тошнить.

Почти всем вокруг меня стало плохо, даже Теуду. Хотя последний не подал виду. Ну почти. Только его губы сильно побледнели.

Однако, выключать нуль-ауру было нельзя. Тогда мана могла хлынуть в мозг.

— Я усилитель, — неожиданно сказал Теуд.

— Граф! — Посмотрел на него герцог Хормос, — прошу!

— Я помогу, — он встал с другой стороны стола, бросил на меня взгляд.

На миг я увидел в его глазах искорки настоящей ненависти. Но потом он тут же спрятал их за мудрым взглядом старика.

— Прошу, дитя, — сказал он мне, — отойди. Молодому Атрею нужен воздух.

Я посмотрел на него. Потом бросил быстрый взгляд на остальных. Теуд смог заставить ману в каналах мальчишки кипеть. Но вряд ли сейчас он станет доводить парня до безумия. Если Атрей сойдет с ума, большинство дворян в шатре погибнет. Атрей просто убьет их.

Тем не менее, я покачал головой. Я не собирался доверять Чужому Богу.

— Нет. Под моим контролем, — сказал я, но ауру немного ослабил.

— Что? Да кто ты такой? — Вклинился какой-то гвардеец, — что перечишь моему господину, — он приблизился и потянулся ко мне.

Я злобно зыркнул на гвардейца.

— Коснешься, лишился руки, — сказал я.

Он замер в нерешительности. Округлил глаза.

— Да как ты…

— Пусть остается, — снисходительно сказал Теуд, — если мальчик хочет помочь, то я не против.

Предки! Как же меня разозлили его слова! Его снисходительный тон! Мне захотелось просто запрыгнуть на стол и вонзить Уроборос в плешивую голову этого чертового старика!