– Где ты была? Почему бросила? Меня чуть не убили вчера! – взвизгнула сестра. – Я на волосок от смерти была! Меня запирают, похищают, пытаются убить, а ты живешь себе спокойно, и в ус не дуешь. Ты… ненавижу тебя, ясно?

– Лара, – я попыталась ее успокоить, протянула руку, чтобы прикоснуться, снова к себе прижать.

– Не верещи, Лариса. И не вздумай сестру оскорблять. Она терпит, я – нет, – холодно произнес Демьян.

– У нее шок, – прошептала я. – Она не со зла.

– А мне плевать, – отмахнулся мужчина.

– Ему плевать, ты слышала? – простонала Лариса. – На меня всем плевать, на тебя – нет. Ты хоть в курсе, что папу убили? Я всю ночь на нервах, меня чуть не прикончили, а по новостям только и говорят, что про убийство нашего с тобой папы. Но тебе, видимо, не до того – кувыркалась в постели с нашим красавчиком?!

Я спрятала лицо в ладонях. Все еще не верю, что папа мертв. Стараюсь держаться, но Лариса… Боже, как же она меня бесит иногда. Я должна быть старше, мудрее, сдержаннее, но мне тоже больно и страшно. Я тоже не знаю, кто друг, а кто враг. Я тоже устала!

– Остынь. Ян, дай ей воды, – рыкнул Демьян, и силком вывел меня в коридор.

– Куда? Я… я должна с ней…

– Поговоришь. Пусть угомонится, – скривился мужчина. – Сейчас у нее цель – тебя довести. НЕ позволяй ей это, я серьезно, Алина. Хватит уже быть слабой!

Слабой… я и правда слабая.

И Демьян прав. Хватит!

Я сжала кулаки, зажмурилась, в голове зазвенело.

Мне нужно удостовериться, что папы больше нет, но разум мне твердит, что так и есть, новости не врут. Папа убит. И убил его Волынов.

Хватит быть слабой…

Хватит!

– Демьян, – я собралась с силами, и взглянула в лицо мужчины, – ты можешь отомстить Волынову за папу?

– Отомстить за твоего отца? – странным тоном переспросил Демьян, будто я попросила его о чем-то забавном.

А мне не до шуток. Сейчас я произнесу ужасные слова. Непростительные. Душу замараю, и мне уже не отмыться. Но иначе я не могу, хватит быть слабой!

– Да. Я хочу, чтобы ты убил Волынова, – твердо произнесла я.

Под пристальным взглядом Демьяна откинулась на диване и пальцами сжала виски. Послушала вопли Лары с кухни и снова встала.

– Что ты на меня так смотришь? – подошла ближе к мужчине.

– Ничего, – он еле слышно усмехнулся, но ответ я в глазах прочитала.

Я его демоном называла и сторонилась, а минуту назад попросила убийство ради меня совершить.

О таком ведь, вообще, не просят. Это не просьба, это дикость, но слова уже прозвучали, и времени назад не вернуть.

Лара всхлипывает на кухне, все громче.

Послушала и двинулась мимо Демьяна.

– Я к сестре.

– Тебе бесполезно что-то говорить? – он удержал меня за руку.

Вскинула голову, поймала его взгляд.

Это непросто. Дни в памяти смазаны, закрашены черной краской, но он ведет себя со мной, как хозяин, и мне инстинктивно хочется этой силе подчиниться, я так запуталась.

– Мы же приехали не для того, чтобы сразу уехать?

– Мы приехали потому, что ты очень просила. Но твоя сестра не в себе, Алина, – его взгляд потемнел, словно еще сильнее, рука скользнула мне на бедро, – я дал тебе время прийти в себя после больницы. И сейчас я кое-чего хочу.

Сглотнула.

Лучше бы он сказал прямо, ведь этот его намек насквозь похотью пропитан, эта недосказанность заставляет уши огнем полыхать, а в памяти кадры несутся, я и он, на кровати, он стягивает через голову футболку, и…

– Демьян, – отшатнулась, его рука потянулась за мной. Сбросила с бедра его пальцы. – Пять минут дай.

– Иди.

Так кратко, так просто, мой надзиратель, жестокий и красивый, от него пороком и кровью пахнет, а у меня который день голова кружится от этого запаха.

Выскользнула из комнаты, налетела на охранника. Мимо него рванула на кухню и остановилась в дверях.

Лара поднялась с табурета, вытерла мокрые блестящие щеки.

– Иди ко мне, – сама подошла ближе, но обнимать не стала, постояла напротив и опустилась на стул. – У меня в памяти провал, – сказала тихо. – Ни о пожаре не помню, ни дальше, очнулась в больнице, мы реку упали. Папу убили. Хватит истерик.

– Как это не помнишь? – сестра по-детски округлила глаза и присела напротив, сложила руки перед собой, как школьница, – а про клофелин?