Мне часто снятся необыкновенные сны, а с уходом отца они стали еще чаще.

Во сне я нередко вижу прекрасную знатную даму. Она величественна, словно императрица. Роскошные одеяния, однако, не могут скрыть ее истощенного и болезненного тела. Она учит меня читать иероглифы. Протянув шелковый свиток, исписанный золотом, дама велела выучить его наизусть.

– Выучи, выучи это, – говорила она мне, а ее глаза смотрели с бесконечной надеждой и печалью.

Во сне я неожиданно понимала, что вижу сон, и будила себя словами «запомни, запомни, запомни все». Но как только просыпалась, облик женщины из сна и содержание шелкового свитка ускользали от меня.

Полководец в белых доспехах на поле боя также много раз являлся мне во снах. Я видела, как в кровавых лучах закатного солнца на земле лежали убитые воины, ветер колыхал сухую траву, клубилась пыль, вокруг было пустынно и тихо. Полководец в белом, весь в крови, вскочил на коня, закричал и, подняв алебарду, в одиночку бросился в атаку. Десятки копий вонзились в его тело, хлынула кровь… Этот сон повторялся вновь и вновь.

Я не всегда различала, где сон, а где реальность. То ли сны серьезно влияли на мои воспоминания, то ли я во сне вспоминала ранее забытое…

Однако отца в моих снах не было.

Он пропал без вести десять лет назад. За все это время я ни секунды не скучала по нему, ведь он всегда был в моем сердце, и я чувствовала его присутствие. Я знала, что отец где-то там, в незнакомом месте, ждет меня.

2 июня 2040 года историк Сюэ Сюй вместе с группой археологов отправился в глубь пустыни Энигма на северо-западе от Тумэня, где, по легенде, располагался таинственный древний город Энигма. Песчаная буря застала группу врасплох, а как только она стихла, ученые обнаружили, что сбились с курса. Спустя две недели запасы питьевой воды и еды закончились. Сюэ Сюй отправился на поиски колодца или родника и не вернулся. Через три дня группу спасли, а ученый так и не появился в лагере. Еще одним таинственным исчезновением в пустыне Энигма стало больше…

Это газетная заметка про моего отца, его звали Сюэ Сюй.

Я собираю все связанные с ним публикации, аккуратно вырезаю их и складываю в папку, которую храню под замком. Отец оказался заперт в этих заметках в ящике стола. В то время как мой мир меняется, становясь все ярче и красочней, отец пребывает в темном, безмолвном мире.

Я не верю! Не могу смириться с тем, что он застыл в этой тишине. Я никогда не оставлю попыток найти способ связаться с ним. Я изучила множество книг из разных областей и каждый вечер молюсь о том, чтобы встретить отца во сне. Вот только все мои усилия тщетны. Он не принадлежит миру грез.

– Ланьсинь, попрощайся со мной. – Раз за разом вспоминаю, как десять лет назад отец присел на корточки передо мной, восьмилетней, и взглянул мне в глаза.

– Не хочу! – Я крепко обхватила его за шею, не желая отпускать.

– Ланьсинь, отпусти, мне надо идти.

– Когда ты вернешься?

– Скоро… – протянул он в ответ.

Я расплакалась, ведь каждый раз, когда отец уходил, мы прощались надолго. Я молча плакала и держалась за него.

Он снял с шеи оберег в виде птицы с человеческой головой и надел его на меня. Оберег еще хранил его тепло. Я перестала плакать, постепенно выпуская отца из объятий, потом взглянула на кулон. Казалось, он был деревянный, а в то же время и нет: источая древесный аромат, фигурка отливала мрачным металлическим блеском.

– Сюэ Сюй, оставь его себе, Ланьсинь он не нужен, – сказала мать.

Отец поправил оберег на моей шее, бросил взгляд на мать и, рассмеявшись, ответил:

– Этот кулон теперь принадлежит Ланьсинь. – Он повернулся и поднял дорожную сумку.

Выражение лица матери изменилось, ее взгляд наполнился холодом.

– Я буду очень по тебе скучать, – желая казаться взрослой, медленно произнесла я ему вслед. Отцовские плечи напряглись. Обернувшись, он посмотрел на меня вдруг помутневшими глазами.

– Ланьсинь… – Он поставил сумку на пол, опустился передо мной на колени и, крепко обняв, прошептал: – Я скоро вернусь, запомни это!

И я запомнила.

Многие говорили мне, что отец погиб, и никто не верил в обещание, которое он дал напоследок.

Только я продолжала верить его словам.

За последние десять лет мы с матерью несколько раз переезжали с одного места на другое, пока наконец не добрались до южного острова Циси, теплого и уединенного. Здесь никто не знал, что я дочь пропавшего Сюэ Сюя, и никто не смотрел на меня с жалостью.

Я не нуждалась в жалости.

Моя мать была выдающимся археологом, в таланте и известности не уступала отцу. Она одной из первых начала изучать культуру муя, но после моего рождения ушла из мира археологии. Сейчас она хозяйка постоялого двора «Гости во снах». Постояльцам нравятся уют и тепло нашей гостиницы. Мне тоже. Слушая шум волн и смотря на море, я чувствую, что ритм моей жизни становится размереннее.

Я полагала, что дни на острове Циси будут похожи друг на друга, но однажды к нам пришла гостья…