[64] [65]

(С о в м е с т н о с Е. О. Ш м о в о й - С и м а н о вской)

Влияние нервной системы на деятельность желудочных желез. искони составляло предмет резкого разноречия между медициной и физиологией. Между тем как первая давно уже говорила о расстройствах отделительной иннервации желудка, вторая -- в лице лучших ее представителей - решительно отрицала всякую такую иннервацию. За последнее время в массе медицинских статей и целых книгах описываются отделительные неврозы желудка, причем существование иннервации желудочных желез разумеется само собою и высказывается только сетование, что физиология так отстала в этом отношении. И вместе с этих Гейденгайн первый современный авторитет в физиологии отделительной деятельности - свое изложение об иннервации желез желудка в «Руководстве к физиологии» Германа заканчивает следующими словами: «Результат многочисленных опытов гласит несомненно, что приходящие извне к желудку нервы не обладают никаким заметным влиянием прямого рода на отделение". Даже о возбуждающем влиянии местного механического раздражения слизистой оболочки желудка он находит возможным сделать два предположения: может быть, оно осуществляется при посредстве местного отделительного центра, заложенного в стенке желудка, но мыслимо также и непосредственное действие на отделительные элементы, в том роде, как это, по Дарвину, происходит у насекомоядных растений.

Наши опыты решают давний спор пользу медицины. Мы надеемся, что эти опыты заставят физиологов признать для желудочных желез те же иннервационные отношения, какие доказаны в настоящее время для многих других желез: слюнных, поджелудочной, потовых и т. д. Таким образом медицина вышла победительницею, и, конечно, не случайно. Едва ли можно не признавать, что вековечные и всегда глубока интересующие человека наблюдения болезненных явлений его организма должны были быть всегда ценным указанием относительно отправлений и их условий в различных частях тела. из всего клинического наблюдения поражения нервной системы в особенности должны были вести часто к плодотворным физиологическим заключениям, так как они представляют собой сплошь и рядом такие физиологические опыты, которые при современной физиологической технике даже и невозможно воспроизвести в лабораториях. И надо жалеть, что обмен между медициной и физиклогиею часто не так оживлен, как бы тому следовало быть [2].

Перед нами имелся экспериментальный материал авторов, производивший внушительное впечатление как громадностью, так и, еще больше, его безрезультатностью. Мы взяли на себя смелость перерешать старые вопросы только потому, что один из нас на примере поджелудочной иннервации уже выяснил коренной порок прежнего способа исследования этого дела.

Мы шли к основной цели осторожно исподволь, начиная исследования с тех пунктов, относительно которых в прошлом имелось хоть что-нибудь положительное. В 1852 г. Биддер и Шмидт [66] в своем известном труде заявила, между прочим, что одно поддразнивание голодного животного видом пищи обусловливает уже выделение желудочного сока. В более новое время Рише [67] сообщил наблюдение над гастротомированным субъектом (оперированным вследствие заращения пищевода), у которого жевание сладкого и кислого вызывало выделение желудочного сока из свища. Правда, и эти заявления остались не без противоречий в науке. В 1867 г. Шифф,2 [68] повторяя опыт Биддера и Шмидта, тоже видел отделение, возбуждениое психически, но не признал в нем нормального желудочного сока, так как отделяемое не действовало на белки. В 1876 г. Браун, [69] 3 работавший в лаборатории Аккорда на собаках со свищами не наблюдал у них ни психического возбуждения желудочного сока, ни рефлекса с полости рта. Последний опыт ставился так, что у собаки с перевязанными слюнными протоками раздражали полость рта уксусной кислотой или эфиром. Тем не менее за фактами Биддера и Шмидта и Рише оставалась большая вероятность правды. Факт Биддера и Шмидта был целиком подтвержден другими исследователями, а наблюдение Рише слишком просто по обстановке, чтобы при этом могла вкрасться ошибка (соображения Гейденгайна). Таким образом устанавливался факт возбуждения желудочного отделения из центральной нервной системы без всякого непосредственного воздействия на слизистую оболочку желудка. Воспроизведение этого факта в наиболее резкой и постоянной форме и дальнейший разбор его мы и сделали исходным пунктом нашего исследования.

Собаке накладывался обыкновелудочный свиц с трубкой. Недели 3 4 спустя, когда свищевая трубка вполне обрастала, собака подвергалась эзофаготомии. Последняя (уже испробованная Лангенбеком [3] на собаках, но затем заброшенная) производилась следующим образом: на середине шеи, между срединными мышцами шеи и грудиноключичной, делался разрез в 6 7 см длиною. Пищевод захватывался пинцетом в глубине раны и, несколько отпрепарованный вверх и вниз, перерезывался пополам. Затем концы его вшивались в углы раны. Обыкновенно животные переносят эту операцию хорошо. На другой даже день после нее можно производить опыты. Полное же заживление происходит дней в 10-14 [4]. Главным затруднением у оперированных таким образом животных оказалось прогрессивное истощение их, так как огромное выделение слюны представило собою весьма значительное истощающее условие. Выделение же слюны делалось большим по следующей простой причине. Собака, как скоро слюна показывается из верхнего конца пищевода, начинает слизывать ее, и это лизание делается, естественно, бесконечным, причем около собаки образуются лужи слюны [5]. Кормление производилось на разные лады. Мясо и хлеб то вкладывались кусочками через свищевую трубку, то, будучи стерты с водой в жидкую кашицу, вливались при помощи воронки туда же. Вода же и молоко обыкновенно вводились зондом через нижнее отверстие пищевода. Нескольких животных удалось поддержать таким образом при порядочном питании довольно значительное

время [6].

Эзофаготомирование представлялось нам нужным по многим основаниям. Во-первых, чтобы раз навсегда покончить с примесью слюны к соку. Во-вторых, только таким образом и можно было осуществить на животном опыт, подражающий клиническому случаю Рише. В-третьих, кормлением эзофаготомированной собаки через рот мы рассчитывали оба исследуемые влияния (психическое и отраженное с полости рта раздражение) соединить и возможно усилить.

Результат опытов как нельзя более отвечал нашим ожиданиям. Около двадцати опытов, исполненных на семи различных экземплярах, дали совершенно одно и то же: всякий раз при мнимом кормлении [70] сок или начинал сильно течь из свища, если ранее того не было отделения, или же количество его увеличивалось в несколько раз сравнительно существовавшим до кормления.

Вот один пример из ряда многих, совершенно одинаковых по резкости опытов.

Что желудок не был заперт искусственно со стороны кишек, как это можно бы сделать, допущено нами просто потому, что такое запирание являлось совершенно ненужным. Поступление жидкостей из кишек в желудок случалось в наших опытах очень редко и когда бывало, то сейчас же замечалось, так как есливавшаяся жидкость была окрашена желчью. Что, с другой стороны, результат наших опытов не мог быть, так сказать, подделан, благодаря извилинам и складкам желудочной полости, убедительно следует из свойств выделявшегося сока. Начало рефлекса всегда резко обозначалось появлением капель чистейшей жидкости, в противоположность не всегда чистой первоначальной жидкости. В полном устранении обеих возможностей - поступления из кишек и выливания скрытых где-нибудь в складках желудка прежних запасов сока - убеди знакомство с правильным и определенным изменением подробного химического состава различных порций выделяющегося сока. Мы даже надеемся, что нашими опытами вполне восстановится репутация способа (желудочного свища), подвергавшегося в последнее время все большим и большим нареканиям 8].

Странное обстоятельство, бросающееся в глаза в приведенном протоколе, заключается в непомерно длинное сроке отраженного явления. И это - не случайность. Во всех наших опытах мы никогда не видали наступления отделения ранее 5 5 и позже 6 минут от начала мнимого кормления. Странность факта тем в особенности и усиливается, что рефлекторное время не только длинно, но вместе с тем и достаточно определенно. Следовательно, для него нужно допустить какую-нибудь нарочитую цель и точно действующий механизм. Без дальнейшего подробного исследования этого факта нельзя даже сделать основного предположения: где положен механизм этой задержки - вентральной ли нервной системе или на периферии?

Что мы имеем в наших опытах: рефлекс с полости рта или психическое возбуждение? Вероятно, и то и другое, но, наверное, с преобладанием первого, ибо одно поддразнивание животных видом мяса ни разу не дало нам резкого результата [9].

Интересно, что в наших опытах усиленное выделение сока наступало лишь тогда, когда животному для еды предлагалось мясо; вода же, молоко и суп, казалось, проглатывались собакой без влияния на отделение желудка.

Нам кажется, что описанный опыт имеет и большое методическое значение. До сих пор при многих исследованиях над желудочным пищеварением и при попытках получить чистый пепсин применялись настои слизистой оболочки желудка, так как получать чистый желудочный сок в достаточном количестве не удавалось. Теперь при помощи нашего опыта можно смело заменить, так сказать, химическое извлечение пепсина физиологическим, имея выгоду располагать почти чистым раствором пепсина без примеси посторонних веществ [10]. Наш опыт, поставленный специально для добывания сока, вероятно, даст его в больших массах, так как даже в теперешних наших протоколах встречаются случаи, где за 25-30 минут выделялось по сотне куб. сантиметров чистого сока [11]. Что добываемый сок действительно чист, доказывается легко его составом. Из всех существующих в науке анализов желудочного сока ближе всего к нашему (можно сказать, тождествен с ним) анализ Гейденгайна, [71] относящийся к отделению уединенного дна собачьего желудка, т. е. безусловно обеспеченному от посторонней примеси. Гейденгайн для его сока показывает в среднем 0.45% сухогостатка (0.20-0.85%) и 0.52 % кислотности... Мы в нашем соке нашли для сухого остатка 0.47% (в среднем между 1.00 и 0.216%), для кислотности 0.48%. Таким образом нужно признать, что нормальный сок собачьего желудка впервые имел под руками Гейденгайн и затем мы; у всех же остальных авторов сок содержал массу примесей.