— Она стала мне самым близким человеком, я жила у нее с детства, много лет. Но папа старой закалки, ему не понять такие тонкости. Для него психолог и психиатр одно и то же, — жаловалась я нежным голоском, не забывая зорко осматривать окрестности. Вдали как раз показалась автобусная остановка.

— Ли-ирс, запиши мой номер телефона. Я пока по магазинам прогуляюсь, а ты по своим делам. Я ведь правильно догадалась, что ты не из-за меня в такую рань сегодня встала?

— Но ты ведь первый раз в нашем городе… — попробовала запротестовать она.

— Теперь это и мой город. Позвонишь, когда домой соберешься. Ты ведь не хочешь окончательно испортить о себе впечатление? К тому же у нас не получится хорошей дружбы, если из-за меня ты будешь жертвовать какими-то своими делами.

— Ну, хорошо… диктуй номер.

Я продиктовала. Девчонку явно впечатлила моя «взрослая речь» и Ли-ирс растерялась. Ей не обязательно знать, что телефон у меня дома под кроватью валяется…

К остановке как раз подъезжал автобус.

Ив-Эллерс город — картинка. Даже на обычных улицах встречались привлекшие мое внимание еще ночью столбы электропередач: одни закрученные плавной спиралью, другие по всей длине вздувавшиеся сложенными вместе цветными куполами. За обычными «обелисками» то тут то там скрывались дома интересной планировки — больше всего меня впечатлил пузырчатый зеленый домишко с выпуклыми стенами и сферической крышей. Увы, на частный домик родители в ближайшие годы явно не раскошелятся, и я, даже отправившись после училища сразу работать, тоже не наскребу на подобное жилище. Судя по всему, когда-то в Ив-Эллерсе проходил один из Карнавалов, и теперь остатки этой роскоши постепенно скрывались за однотипными новостройками.

Я вышла из автобуса и отправилась гулять по понравившейся аллее, тонувшей в зелени. Какие-то из поздноцветущих деревьев еще благоухали, сонливость после общения с болтливой соседкой прошла, а события ночи и неприятное утро представлялись чем-то далеким и незначительным. Я окончательно расслабилась, поддавшись отличному настроению, и не сразу заметила, что аллея абсолютно обезлюдела. А когда заметила, не придала этому особого значения.

Но постепенно стало тревожно. Я оглянулась. Тишина, не шевелится ни один листик. Улица позади так же безлюдна, как и впереди. Обычно отсутствие людей наоборот меня радовало — я не слишком-то любила носить головные уборы, способные скрыть мои волосы, а потому приходилось терпеть удивленные и любопытные взгляды прохожих, недоумевавших для чего красить волосы в такой вульгарный цвет. Некоторые модницы подходили спросить, какой краской я пользуюсь, и это всегда портило настроение, ведь я мечтала о нормальном цвете волос…

Сейчас я прикидывала, что может случиться днем? Обычно монстры придерживались правил нападать с наступлением темноты, когда меньше шансов, что у преступления окажутся свидетели, а жертва будет видеть хуже и испугается сильнее, но сейчас моя кожа покрылась противными мурашками. Кто-то из монстров находился рядом, наблюдал за мной.

Так уже бывало — из-за проклятых волос они чувствовали во мне больший источник энергии, чем в прочих людях. А еще монстров привлекала загадка, что же со мной такое странное?

Страха не было, но и желания выяснить, кто именно обратил на меня внимание, не возникло. Потому сделав несколько шагов вперед, я сорвалась на бег, звонко цокая каблуками. Глухо звякнул колокольчик, оповещая о том, что и так уже понятно, за спиной раздался треск кустов, сквозь которые кто-то продирался, и я помчалась быстрее. Прилив силы вызвал на губах сумасшедшую улыбку, ноги, казалось, почти не касались земли, ветер приятно охлаждал разгоряченное лицо. Так быстро я никогда еще не бегала, и останавливаться не хотелось.

Это продолжалось довольно долго. Колокольчик замолк, чувства твердили, что опасность миновала, но я продолжала бежать, то и дело сворачивая в разные стороны, и в результате выбежала к парку. Мелькнула перед глазами кованая ограда, которую я разглядела удивительно четко, перемахнув через нее одним движением. Вымощенные булыжниками дорожки, благоухающие клумбы…

Цветы и приняли меня в свои объятья как в перину, когда я врезалась в кого-то и не удержалась на ногах. Хорошо хоть не стукнулись лбами…

— Извините, пожалуйста, я не успела остановиться! — вскочив, я осмотрелась и помогла подняться девушке, которую сбила с ног.

Черноволосая незнакомка со злостью оттолкнула мою руку, процедив что-то нецензурное сквозь зубы, и принялась отряхиваться от лепестков.

Обычная девушка, примерно моего возраста, но что-то в ней приковало меня к месту. Следовало убраться подальше, но пытаясь разобраться в странных впечатлениях, я тянула время, снова и снова извиняясь. Ситуации это ничуть не улучшило, даже наоборот. По личику, искаженному злостью, было видно, что незнакомка готова меня придушить. Но странное дело — ее зверский взгляд ничуть не отпугивал меня, а ругательств я и вовсе словно не слышала. Сердце сошло с ума и колотилось от восторга.

Эйфория от недавней пробежки выветрилась, да и не шла ни в какое сравнение с той радостью, которую вызывала у меня пышущая злобой персона с прочно прицепившимися к черным волосам и майке колючками.

Не знаю, чем бы все закончилось, но из глубин парка на дорожку вынырнули трое мускулистых парней.

— Вот она! — победно воскликнул один из них, ускоряя шаг.

— Беги отсюда, — процедила сквозь зубы девушка, обернувшись к компании.

Да, самое разумное решение — не вмешиваться в чужие проблемы и продолжить прерванную пробежку, желательно немедленно. Забыть увиденное, а особенно странное, непонятное до конца, чувство. Разбираться с людьми — это точно не в моих силах, тем более, неизвестно, кто и в чем на самом деле виноват. Но я не двинулась с места.