Он положил мешок на прилавок, как бы понимая, как не хочется Хогану прикасаться к собеседнику.

– Спасибо, - сказал Хоган. Он сунул Кусачие Зубы в мешок и скатал его.
– И от Джека спасибо - это мой сын.

Скутер улыбнулся, обнажив ряд зубов, таких же железных (но отнюдь не таких больших), как те, что в мешке.

– Рад был помочь, мистер. Будьте осторожны, пока не кончится ветер. Когда спуститесь с гор, будет спокойнее ехать.

– Я знаю.
– Хоган прочистил горло.
– Еще раз спасибо. Надеюсь, вы скоро... гм... выздоровеете.

– Было бы неплохо, - спокойно произнес Скутер, - но вряд ли карты так выпадут, как по-вашему?

– Г-м. Ладно.
– Хоган с отчаянием понял, что не знает, как расстаться.
– Берегите себя.

Скутер кивнул:

– Вы тоже.

Хоган отступил к двери, распахнул ее и еле удержался на ногах - таким сильным был ветер, чуть не расплющивший его о стенку. Мелкий песок засыпал ему лицо, и он зажмурил глаза.

Закрыв за собой дверь, Хоган натянул ворот спортивной куртки на нос, спустился со ступенек и направился к своему "доджу"-фургону, который стоял возле заправки. Ветер трепал ему волосы, а песок стегал по щекам. Он собирался открыть дверь, когда кто-то тронул его за руку.

– Мистер! Эй, мистер!

Он обернулся. Это был белобрысый парнишка с бледным крысиным личиком. Одетый в майку и выцветшие джинсы, он ежился на ветру. Поодаль миссис Скутер тащила на цепи облезлого зверя к задней двери магазина. Волк-миннесотский койот походил на изголодавшегося щенка немецкой овчарки, притом из малорослого помета.

– В чем дело?
– спросил Хоган, прекрасно зная, в чем.

– Вы меня не подвезете?
– мальчишке на ветру приходилось кричать.

Хоган вообще-то никого не подвозил - после одного случая пять лет назад. Он подобрал девушку на окраине Тонопы. Стоявшая у обочины девушка походила на несчастное дитя с печальными глазами на плакатах Детского фонда, у которого мама и единственный друг погибли в одном и том же пожаре с неделю назад. Однако, когда она очутилась в машине, Хоган заметил позеленевшую кожу и сумасшедшие глаза наркоманки со стажем. Впрочем, было уже поздно. Она направила ему в лицо пистолет и потребовала бумажник. Пистолет был старый и ржавый, рукоятка его была обмотана изодранной изолентой. Хоган сомневался, заряжен ли он вообще и сможет ли выстрелить, но... у него были жена и ребенок в Лос-Анджелесе, да если бы он и был холост, стоило ли рисковать жизнью ради сто сорока долларов? Он так не думал даже тогда, когда только начал осваиваться на новой работе и сто сорок долларов значили для него гораздо больше, чем теперь. Он отдал девице бумажник. К тому времени рядом с его фургоном (тогда это был "форд-эконолайн", нее шедший ни в какое сравнение с нынешним "доджем" XRT), остановился грязный синий "Шевроле" с ее приятелем за рулем. Хоган попросил девицу оставить ему права и фотографию Литы и Джека. "Отсоси, дорогой", - сказала он и изо всей силы ударила его по лицу его же собственным бумажником, а потом выскочила и перебежала в синюю машину.

С голосующими лучше не связываться.

Но буря становилась все сильнее, а у мальчишки даже куртки не было. Что ему сказать? Отсоси, дорогой, заползи под камень со всеми прочими ящерками, пока ветер стихнет?

– Ладно, - произнес Хоган.

– Спасибо, отец! Большое спасибо!

Подросток подбежал к пассажирской двери, дернул ее, увидел, что она заперта, и остановился в ожидании, пока его впустят, втянув голову в плечи. Ветер парусом надувал майку у него на спине, обнажая худую прыщавую кожу.

Направляясь к водительской двери, Хоган оглянулся на "Придорожный бакалейный и зоологический магазин Скутера". Хозяин стоял у окна, наблюдая за ним. Он поднял руку в торжественном приветствии - ладонью наружу. Хоган помахал в ответ, вставил ключ в замок и повернул. Открыв водительскую дверь, отпустил фиксатор и жестом пригласил парнишку.

Тот сел и с трудом, двумя руками, закрыл дверь. Завывающий ветер слегка покачивал фургон.

– Ого!
– прохрипел мальчишка и пятерней пригладил волосы (шнурок он потерял, и теперь волосы беспорядочно болтались по плечам).
– Ну и буря! Что надо!

– Да, - сказал Хоган. Между двумя передними сиденьями был подлокотник - в инструкциях он называется капитанским мостиком, - и Хоган сунул бумажным мешок в одно из его отделений. Потом повернул ключ зажигания. Двигатель сразу же заработал с добродушным урчанием.

Мальчишка вертелся на сиденье, одобрительно разглядывая внутренность фургона. Там были постель (сейчас сложенная), маленькая печка на сжиженном газе, несколько багажный отделений, где Хоган держал коробки с образцами, и крохотный туалет в конце.

– Не слабо, отец!
– воскликнул подросток.
– Все удобства.
– Он повернулся к Хогану.
– Куда едем?

– Лос-Анджелес.

Юнец ухмыльнулся:

– Ну, класс! И я туда же!
– Он достал только что купленную пачку "Мерит" и выщелкнул сигарету.

Хоган включил фары и выжал сцепление. Затем отвел рычаг передач назад и повернулся к мальчишке:

– Давай я тебе кое-что объясню, - сказал он.

Тот уставился на него широко открытыми невинными глазами:

– Конечно, чувак, - нет проблем.

– Во первых, я в принципе никого не подвожу. С этим уже были некоторые неприятности, так что у меня вроде как привычка. Я тебя довезу до подножия холмов Санта-Клары, и все. Там напротив автобусная остановка Сэмми. Рядом с трассой. Там ты сойдешь. Понял?

– Понял. Годится. Заметано, - взгляд тех же широко открытых глаз.

– Во вторых, если ты действительно намерен курить, то выйдешь прямо сейчас. Это ты усек?

На какое-то мгновение Хоган заметил совсем другой взгляд парнишки (несмотря на столь краткое знакомство, Хоган искренне хотел бы верить, что их было только два) - пристальный, изучающий. И тут же тот принял невинный вид безобиднейшего существа. Он сунул сигареты за ухо и показал Хогану пустые руки. При этом Хоган заметил непрофессиональную татуировку на левом бицепсе: "ДЕФ ЛЕППАРД 4-КРАТНЫЙ".