– Никаких сигарет, - произнес юнец.
– Все.

– Годится. Билл Хоган.
– Он протянул руку.

– Брайан Адамс, - сказал мальчик, быстро пожимая руку Хогана.

Хоган снова выжал сцепление и начал потихоньку выезжать на дорогу N 46. При этом его взгляд упал на кассету, лежавшую на приборной доске. "Безрассудный" Брайана Адамса.

"Ну конечно, - подумал он.
– Ты Брайан Адамс, а я, ясное дело, Дон Хенли. мы только что заехали в "Придорожный бакалейный и зоологический магазин Скутера", чтобы запастись материалом для наших новых альбомов".

Выезжая на трассу и пытаясь что-то рассмотреть в тучах пыли, он поймал себя на мысли, что не перестает думать о девице - той, с окраины Тонопы, которая ударила его по лицу его же бумажником перед тем, как убежать. Все это начинало ему крайне не нравиться.

Потом сильнейший порыв ветра чуть не отбросил машину вправо, и он сосредоточил все внимание на дороге.

Некоторое время они ехали молча. Когда Хоган скосил глаза вправо, он заметил, что парнишка откинулся с закрытыми глазами - то ли спит, то ли дремлет, то ли притворяется, чтобы не разговаривать. Это-то ладно: Хогану и самому не хотелось разговаривать. Во-первых, он не знал, о чем можно беседовать с мистером Брайаном Адамсом из Ниоткуда, США. Можно спорить, что юный мистер Адамс не имеет отношения к торговле этикетками со штрих-кодами, которой занимался Хоган. К тому же просто ехать по шоссе уже было достаточно трудной задачей.

Как и предупреждала миссис Скутер, буря усиливалась. Шоссе превратилось в туманный призрак, пересекавшийся через неравные промежутки бурыми ребрами песчаных наметов. Они носились, как бешенные, и Хогану приходилось ползти на скорости не выше сорока. А он этого не выносил. Кое-где, однако, песок более равномерно распределялся по асфальту, полностью закрывая его, и тут Хогану приходилось сбрасывать скорость до двадцати пяти километров в час и ориентироваться по расплывчатому отражению света фар от столбов по краям шоссе.

То и дело из бешено крутящегося песка навстречу выскакивала машина, словно доисторическое ископаемое с круглыми сверкающими глазами. Одна из них, старый "линкольн-IV" размером с крейсер, шла точно по середине шоссе N 46. Хоган отчаянно засигналил и принял вправо, ощущая трение песка о шины, чувствуя, как губы у него отделяются от зубов в беспомощном оскале. Когда он уже был уверен, что придется свернуть в кювет, "линкольн" резко вывернул, так что они еле-еле, но все же смогли разойтись. Он как будто бы слышал, как его бампер пронзительно скрежещет, зацепив задний бампер "линкольна", но, скорее всего, это ему лишь почудилось в диком завывании ветра. Он только успел заметить водителя - лысого старика, неподвижно сидящего за рулем и сосредоточено, чуть ли не маниакально вглядывающегося в круговерть песка. Хоган показал ему кулак, но старый чудак даже не обратил на него внимания. "Наверное, даже не заметил меня, - решил Хоган, - хотя мы едва не поцеловались".

Некоторое время ему казалось, что он вообще съехал с трассы. Песок ударял в правые колеса с большей силой, и чувствовалось, насколько неустойчиво держится фургон. Инстинкт подсказывал ему резко принять влево. Вместо этого он лишь прибавил газ и шел прямо, чувствуя, как пот заливает его последнюю приличную рубашку. Наконец шины перестали подсасывать, и фургон снова сделался управляемым. Хоган перевел дыхание.

– Классно водишь, отец.

Он так сосредоточился на дороге, что забыл о пассажире, и от удивления чуть было не вывернул резко влево, что могло бы причинить новые неприятности. Повернув голову, Хоган увидел, как белобрысый мальчишка наблюдает за ним. Его серо-зеленые глазки были необычайно оживлены, никакой сонливости в них не было.

– Просто повезло, - ответил Хоган.
– Если бы пришлось ехать на одних левых колесах... но я знаю этот участок. Тут главное - добраться до Сэмми. как только спустимся, будет лучше.

При этом он промолчал о том, что сто с лишним километром туда им придется добираться часа три.

– Вы коммивояжер, да?

– Абсолютно точно.

Хоть бы мальчишка помолчал. Не мешал вести. Из туманной мглы впереди выплыли огни, словно желтые призраки. За ними проследовал "ирокез-Z" с калифорнийскими номерами. Фургон и "ирокез-Z" разошлись, как старушки в коридоре богадельни. Краем глаза Хоган заметил, что юнец вынул сигарету из-за уха и крутит ее в руках. Ну да, Брайан Адамс. Зачем он назвался таким именем? Как в старинном фильме, их тех, что крутят по телеку уже под утро, в черно-белом фильме, где бродячий торговец (его, конечно, играет Рей Милленд) подбирает опасного молодчика (в исполнении, скажем, Ника Адамса), только что сбежавшего из тюрьмы в Габбсе, или Боббсе, или как там...

– Что ты продаешь, чувак?

– Этикетки.

– Этикетки?

– Ну да. С нанесенным универсальным штрих-кодом. Вроде как марка с определенным количество черных черточек.

Мальчишка кивнул, что удивило Хогана:

– Ну да - их пропускают через фотоэлемент в универсаме, и на кассовом аппарате загорается цена, как по волшебству, так, что ли?

– Вот именно. Только никакого волшебства там нет, и фотоэлемента тоже. Там лазерное считывающее устройство. Их я тоже продаю. И большие, и портативные.

– Усек, чувачок.
– В голосе юнца слышался слабый, но отчетливый сарказм.

– Брайан?

– Меня зовут Билл - не отец, не чувак и уж никак не чувачок.

Ему страстно захотелось вернуться назад, к Скутеру, и отказать этому щенку, когда тот просился в машину. Скутеры неплохие люди; они разрешили бы сопляку передать у них, пока не стихнет буря. Может, миссис Скутер даже дала бы ему пятерку, чтобы он посторожил тарантула, гремучих змей и Во-ока - потрясающегося миннесотсткого койота. Хогану все меньше нравились эти серовато-зеленые глаза. Он буквально ощущал, как они давили ему на лицо, словно камни.