– Люди-летучие мыши, может быть, приходят с пыльцой, которую ты вдыхаешь...
– начал Пирсон, нащупывая подход.

– Н-да, некоторые разделяют теорию пыльцы, но я с ней не согласен. Погрому что подумай сам: кто-нибудь видел {летучую мышь-уборщика} или {официантку}? Они любят {власть}, и они внедряются во властные структуры. Ты когда-нибудь слышал, чтобы пыльца действовала только на богатых, Брэндон?

– Нет.

– И я нет.

– Те люди, к которым мы идем... они...
– Пирсон слегка усмехнулся про себя, обнаружив, что ему трудно выговорить следующее слово. Это не совсем напоминало прежнее ощущение себя в стране детских книг, но в чем-то приближалась к этому.
– Они бойцы сопротивления?

Дьюк подумал, потом одновременно кивнул и пожал плечами восхитительный жест, говорящий сразу и "да", и "нет".

– Не совсем, - наконец сказал он, - но сегодня, может быть, станем.

Прежде чем Пирсон успел спросить, что тот имел в виду, Дьюк заметил пустое такси на противоположной стороне Сторроу-драйв и сошел на обочину, поднимая руку. Такси развернулось в недозволенном месте и подъехало к тротуару, чтобы подобрать их.

В такси они обсуждали проблемы бостонского спорта умопомрачительных "Ред сокс", вечно проигрывавших "Пэтриотс", удручающих "Селтикс" - и не затрагивали тему летучих мышей, но когда вышли у отдельно стоящего дома на кембриджской стороне реки (вывеска с надписью "КНИЖНЫЙ МАГАЗИН КЕЙТ - ФАНТАСТИКА" изображала шипящую кошку с выгнутой спиной), Пирсон взял Дьюка Райнемана за руку и сказал:

– У меня еще несколько вопросов. Дьюк взглянул на часы:

– Некогда, Брэндон, мы слишком долго шли.

– Ладно, только два.

– Господи, ты как тот тип на телевидении в старом грязном плаще. Я не уверен, что смогу ответить, - я гораздо меньше знаю обо всем этом, чем ты думаешь.

– Когда это началось?

– Вот об этом я и говорю. Я не знаю, а тварь, которую мы поймали, ничего не собиралась нам рассказывать - даже не сообщила имя, звание и личный номер. Робби Дельрей, парень, о котором я тебе говорил, утверждает, что видел первого больше чем пять лет назад в мэрии. Он говорит, что с каждым годом их все больше. Их еще не много по сравнению с нами, но их количество нарастает... экспоненциально?.. так, наверное, будет правильно?

– Надеюсь, что нет, - сказал Пирсон.
– Это пугающее слово.

– Какой у тебя второй вопрос, Брэндон? Поторопись.

– Как в других городах? Там больше летучих мышей? И людей, которые их видят? Ты что-нибудь слышал?

– Мы не знаем. Они, наверное, рассеяны по всему свету, но мы абсолютно уверены, что Америка - единственная страна в мире, где их может видеть немало людей.

– Почему?

– Потому что мы единственная страна, объявившая крестовый поход против сигарет... видимо, единственная страна, где люди верят - причем вполне искренне, - что если они будут есть правильную пишу, принимать витамины в правильном сочетании, думать в правильном направлении и подтирать задницу правильным сортом туалетной бумага, то они будут жить вечно и вечно сохранят половую потенцию. Когда речь идет о курении, ему всюду объявляется бой, и результатом стали уродливые мутанты. То есть мы.

– Люди десятого часа, - с улыбкой произнес Пирсон.

– Ага, Люди десятого часа.
– Он взглянул поверх плеча Пирсона.

– Мойра! Привет!

Пирсон не удивился запаху дезодоранта "Джордже". Оглянувшись, он увидел Мисс Красную Юбочку.

– Мойра Ричардсон - Брэндон Пирсон.

– Здравствуйте, - сказал Пирсон и пожал ее протянутую руку. Отдел кредитов, да?

– Это все равно, что называть мусорщика санитарным техником, ответила она с веселой улыбкой. От такой улыбки, подумал Пирсон, можно безоглядно влюбиться, если не соблюдать осторожность.
– Я просто работаю с кредитными чеками. Если вы хотите купить новый "порше", я проверяю счета, чтобы удостовериться, что вы способны на "порше"... в финансовом смысле, конечно.

– Разумеется, - Пирсон ответил ей тоже улыбкой.
– Кэм!

– позвала она.
– Иди сюда!

Это был уборщик, который привык мыть туалет, повернув назад козырек кепки. В нормальном костюме он выглядел на пятьдесят очков выше по интеллекту и удивительно походил на Арманда Ассанте. Пирсон почувствовал легкую ревность, но ничуть не удивился, когда тот обнял Мойру Ричардсон за восхитительную тоненькую талию и легонько поцеловал в восхитительный маленький ротик. Потом протянул руку Пирсону:

– Камерон Стивенс.

– Брэндон Пирсон.

– Очень рад, - сказал Стивенс.
– Я так и думал, что вы сегодня их увидите.

– Сколько вас следило за мной?
– спросил Пирсон. Он попытался припомнить тот эпизод в десять утра на площадке и понял, что не сможет, - он провалился в памяти, смытый мощной волной ужаса.

– Почти все из банка, кто их видит, - спокойно заметила Мойра, но все в порядке, мистер Пирсон...

– Брэндон. Пожалуйста.

Она кивнула:

– Мы только поддерживали вас, Брэндон. Пойдем, Кэм.

Поднявшись по ступенькам, они скрылись внутри здания. Пирсон успел только заметить матовый свет, прежде чем дверь закрылась. Тогда он повернулся к Дьюку.

– Это все правда, так?
– спросил он. Дьюк сочувственно взглянул на него:

– К сожалению, да.
– И, помолчав, добавил: - Но здесь есть и хорошая сторона.

– Да ну? Какая же?

Белые зубы Дьюка сверкнули в сырой темноте.

– Впервые за последние по крайней мере пять лет ты будешь присутствовать на собрании, где можно курить, - заявил он.
– Пошли.