Он и сейчас во сне не отпускает моей руки, как будто боится меня потерять. А я прижимаюсь к нему спиной и слышу каждый удар его сердца, слышу, как пульсирует кровь в его венах. Он дёргается во сне, будто чего-то испугавшись, а я поворачиваюсь и лишь обнимаю его крепче.

«Ты мой, Энди, и я тебя никому не отдам. Я буду беречь твой сон, пока он не станет вновь спокойным. Я люблю тебя, Эндор Грант…»

Кажется, я шепчу это вслух, потому как он что-то шепчет в ответ. Но разобрать это невозможно. А потом утыкается мне в волосы, тяжело дышит и вдруг просыпается, открывает глаза, чуть удивлённо глядя на меня. И всё начинается сначала…

.

Мы расстаёмся утром. Никто ничего не говорит о том, что случилось ночью. Энди просто ведёт себе также, как и раньше, он ещё не может осознать, что дружба вдруг исчезла. Исчезла… Испарилась. Ушла своей дорогой. Умерла. Как хотите, так и называйте.

Появилось нечто иное. Новое и опасное. Опасное, потому как никто не знает, чем всё закончится, но пути назад нет. Это риск. Нет больше друзей Эндора Гранта и Кассандры Фрей. Это новый уровень в игре наших отношений. А вот куда он заведёт нас — одному Творцу известно. Я уже сделала свою ставку: или всё или ничего. Я не смогу жить дальше так, как жила предыдущих два года.

Я вдруг осознаю, что меня ничего больше не удерживает в системе Шилы. Я давно окончила свою отработку, и теперь могу увольняться смело и идти на работу в другое место. И как я могла упустить этот момент — сама не пойму. Но зато сегодня я точно понимаю, что никуда я не уйду, пока не разберусь со своими личными проблемами. Точнее с Энди Грантом, который и есть моя единственная и неповторимая проблема.

Прилетаю на работу в полдевятого, и мне всё равно, что будут говорить мои «любимые» коллеги. Захожу в прорабскую, где на моём месте сидит мальчишка-гервин, который что-то тычет длинным тонким пальцем в своём ви-фоне.

— Эй, это вообще-то моё место! — Я нависаю над ним, злобно сверкая глазами.

— Простите. — Он вылазит из моего кресла и пересаживается на соседний стул. А я заряжаю кофе-машину, вспоминая чудесную прошлую ночь.

Мои приятные мысли нарушает пилот Ник, ворвавшись в кабинет без стука.

— Я опять у тебя. Иди, Зуб зовёт, аж разрывается. Всё тебя вспоминает.

— А чего меня вспоминать, вроде бы никуда не перелетаем сегодня, — бубню под нос, шагая в кабинет механиков.

По пути меня догоняют ещё два пилота, которым я обещала подписать по полсмены, что они провели на ремонте, чтобы дать им возможность забрать хоть часть ракетного топлива да увеличить зарплату. Я на ходу ставлю подписи, и движусь дальше, желая выяснить причину гнева крикливого ореса.

Захожу в мрачный кабинет, но сегодня на удивление в него проникает лучик звезды Шилы, что несказанно меняет обстановку на более благоприятную. Но так мне кажется зря, потому как хозяин этого мрачного кабинета прямо-таки выходит из себя, прыгает по кабинету, что-то кричит. Но я настроена решительно.

Не знаю почему, но что-то перевернулась во мне сегодня. Я не буду больше молча терпеть все нападки, пусть узнают моё истинное лицо. Во мне появилась неведомая доселе уверенность.

— Кассандра! — гремит его голос, когда он видит меня, стоящую у порога. — Почему я должен из-за тебя отгребать от шефа! Ты не приходишь на работу вовремя, не присутствуешь утром на планёрках, почему я должен догадываться, что перевозить тебе на новый объект?!

Он подскакивает ко мне, замахнувшись своей огромной кожистой лапой, но я уворачиваюсь. Во мне кипит возмущение по этому поводу.

— Только посмей! Поверь, мало не покажется!!! Что случилось, Зуб? С чего вдруг новый приступ бешенства? Я не заказала ничего нового, кажется, уже месяц каждый день прошу одну и ту же технику!

— Да. А как же новый объект? — кричит он в ответ, пытаясь поймать меня по своему просторному кабинету. Но я ловко уворачиваюсь от его выпадов.

— Какой новый объект? — спрашиваю в передышках между погоней.

— Р-125 или как там его? Шеф мне за него таких… ввалил, а у меня ни заявки, ни списка необходимой техники.

— Ах, этот… — Я умолкаю. — Там ещё даже договор не подписан и начнём мы его не раньше, чем через неделю. Я только вчера вечером посмотрела на него воочию. С чего такой скандал? А, знаю, напишу-ка я на тебя докладную шефу. Давно пора. Да опишу все твои нападки на меня и все приставания. Хорошо, да? И вообще, не говори мне, что делать, и может быть, я не скажу, куда тебе идти.

Он вдруг умолкает, слыша упоминание о Дайр Унне. Знаю, он боится его, как огня. Вот так-то, Зуб. Хоть это тебя успокоит. Конечно, пока я не собираюсь писать никаких служебных, но не могу же я позволить себе попасть ему под горячую руку.

— Как определишься — сразу мне заявку. Уж не знаю, что у вас там за важный объект, но шеф сказал, чтобы с ним не было никаких проволочек. Что, блатной объект дал, да?

— Можете его себе забрать, такой блатной объект. Мне и своих хватает, — возмущаюсь я, медленно продвигаясь на выход.

Но скандал временно утихает, а я иду в прорабскую выяснять, что за новое чудо сидит в моём кабинете. Вижу мальчишку-гервина, что вновь уткнулся носом в свой коммуникатор.

— Ты кто такой, всё же? — быстро спрашиваю я, на ходу составляя список необходимых на сегодня материалов.