Древние ритуалы всегда требовали особой подготовки. Как подозревал Даниэль, силам плевать, готовы люди услышать их правду или нет. А вот самим людям необходимы обряды, чтобы отделять их от обыденной жизни. Чтобы они вышли из магазина Шарлотты и ее бабушки и стряхнули откровения с плеч, будто пыль. Сделали вид, что можно не обращать на них внимания.

Даниэль знал, что это всё притворство. Если Мэтт видел призраков, он родился и умрет со своим даром. Если проклятие прицепилось к Даниэлю, ему плевать, насколько в него верят.

Но грань нужна. Иначе можно неиллюзорно сойти с ума.

Язычки свечей ровно горели, когда Шарлотта выложила карты веером рубашками вверх:

– Выбирайте. Каждый по одной.

Она сама взяла последнюю карту, а потом перевернула все три. Даниэля не слишком интересовало, что именно выпало: если старшие арканы представляли собой определенные архетипы, то значение младших разнилось от колоды к колоде. Важнее то, что видел и читал в картах раскладывающий.

Ни один уважающий себя таролог не назовет процесс «гаданием». Даниэль не сомневался, что Шарлотта действительно видит в кусочках картона и картинах с девушками и черепами что-то большее. Он ощущал это в вибрирующем воздухе, в притихших лоа.

– Это странное проклятие, - сказала Шарлотта.

– Но ты его видишь?
– вклинился Мэтт.

– Да, лоа пришел из-за проклятия. Его вызвал тот, кого ты мог считать другом, но это силы, которые гораздо больше него. Его самого, его понимания.

– Бен, - сказал Даниэль.
– Его звали Бен.

Шарлотту это, кажется, не слишком интересовало. В мире образов имена мало что значили.

– Проклятие странное. Его не уберешь просто так, его корни... они проросли в тебе, Даниэль. Но я не понимаю причину. Не из-за тебя или твоего друга. Из-за чего-то большего, чем вы оба. Если не выкорчевать эти корни, проклятие не снять. Но они теряются во тьме. Что-то стоит за ними. Я не могу понять и не уверена, что кто-то с легкостью сможет.

– И что делать?
– нахмурился Мэтт.

Даниэль знал, что это неправильный вопрос. Никакие карты не дадут инструкцию и не укажут на действия. Свобода воли - и поступков - есть у людей. У карт только знания. Истины.

– Дашь подсказку?
– спросил Даниэль.
– Карты не могут увидеть корней проклятия, но знают, с кем или чем они связаны.

– Да. Показывают вашего родственника. Кто-то вроде дяди или тети.

Даниэль и Мэтт переглянулись. Помимо Вивьен, которой они доверяли, у них был как минимум один родной дядя со стороны матери. Шарлотта не отрывала взгляда от карт, но покачала головой, как будто могла прочитать мысли:

– Мертвый родственник. Именно мертвый.

– И что с ним?
– вскинул брови Мэтт.
– Ну, кроме того, что он мертв.

– Он тесно с этим связан. Но я не знаю, каким именно образом. Возможно, вам нужно разгадать его смерть в прошлом, тогда вы поймете, что происходит в настоящем.

Вздохнув, Шарлотта выпрямилась и собрала карты. Больше она ничего не добавит, сеанс окончен. Даниэль хмурился, пока в его голове проносилось множество мыслей.

Несколькими изящными движениями Шарлотта затушила свечи на столе и выскользнула из комнаты, явно давая время обсудить расклад. Подойдя к алтарю, Даниэль начал методично двумя пальцами гасить и те свечи, которые стояли на нем.

Мэтт не был так спокоен. Он уселся на стул, потом снова подскочил. Они оба знали, что у них всего один мертвый дядя - Майкл.

– Он умер четырнадцать лет назад, - сказал Мэтт.
– Мне было девять, и я ни черта не помню. А ты?

Старше на пять лет, Даниэль, конечно, помнил больше. Но ничего особенного.

– Все были расстроены, это точно. Но никто не говорил, почему умер дядя Майкл. В школе я слышал, что это убийство, но никаких подробностей. Дома тоже молчали. Я думал, они не хотели ворошить.

– Всё равно не понимаю!
– сказал Мэтт.
– Вряд ли дядя Майкл наслал на тебя проклятие из могилы. Если же он сам был проклят, не ты его прямой потомок, чтобы перешло на тебя.

– За проклятием стоит Бен, - напомнил Даниэль.
– Дядя Майкл связан с этим как-то иначе.

– Всё равно не понимаю. Прошло четырнадцать лет. Четырнадцать! Никакого смысла.

– Если только за этим не стоит один человек. Или знакомые друг с другом люди.

– То есть?

– Мы догадывались, что Бена мог кто-то надоумить. Это возможно. Что если тот же, кто когда-то проклял дядю Майкла? Или знакомый с ним, тот, кто знает способ.

– Я... ну, случайно услышал отца и тетю Вивьен. Они вспоминали кровь дяди Майкла. Говорили, он не был проклят.

– Возможно, они не знали об этом. Проклятие может притягивать в том числе и несчастные случаи. Или случайных убийц.

Мэтт как-то затих, больше не метался по комнате. Сидел за столом и рассматривал сложенные на коленях руки.

– Он ведь мертв, Дан, - тихо сказал Мэтт.
– Дядя многое умел, он тоже говорил с лоа, но ему это не помогло. Он умер.

– Ну, я уже был мертвым, и мне не понравилось. Так что повторять в ближайшее время не собираюсь.