Шрифт:
– Стейси? Леон? – удивленно спросила я, отпрыгивая назад с пути мотоцикла.
Глава 20. Любовь и смерть
Громко шаркая сдутыми обгоревшими шинами по камням и жалобно скрипя сразу всеми искореженными деталями, мотоцикл медленно проехал мимо меня, весь грязный, помятый и покоцанный, с разбитой фарой и лопнувшей панелью управления. В следующее мгновение я заметила, что у второго байкера весь костюм был забрызган кровью, а голова немного свешена на бок. Кажется, он был серьезно ранен и потому уже почти потерял сознание.
– Что случилось?! – вскрикнула я, хотя мой испуганный голос был больше похож на писк.
– С-система не п-подлежит в-восстановлению, – раздавался из шуршащих динамиков заикающийся механический голос Макса. Это был тот самый мотоцикл, который я угнала у Косты, променяв его на Астара от Стейси. Только сейчас байк был на последнем дыхании, весь побитый и искореженный, еле-еле двигался к обрыву вместе со своими пассажирами. Стейси быстро и грациозно слезла с мотоцикла.
Она быстро и ловко подхватила Леона подмышки, сняла с порванного раскуроченного сидения и опустила на землю. И откуда у хрупкой стройной девушки взялась такая силища? Высокий и широкоплечий Леон, наверное, весил почти столько же, сколько и сам байк.
Девушка, конечно же, приложила усилия, чтобы поставить Леона на ноги, но парень тут же закачался, опасно накренившись в сторону, и ей пришлось осторожно уложить его на камни. Я мигом очутилась рядом с ним и, наклонившись, осторожно стянула с его головы пыльный помятый шлем. Его красивое лицо было неподвижным и белым, как плащ мага. Карие глаза плотно закрыты, однако, тонкие веки дрожали, а с ними и и длинные белесые ресницы.
– Вызовите скорую! – попросила я всех сразу, от паники мое горло пересохло, и голос хрипел. Я наклонила ухо к безжизненно бледным губам Леона и уловила еле заметное дыхание. – Дышит! Но еле-еле! Что случилось?!
– С-система не п-подлежит в-восстановлению, – неустанно повторял заикающийся механический голос Макса, – с-система полностью уничтожена...
– Леона подрезал на повороте какой-то козёл с пакетом на башке, – спокойно ответила Стейси, ее холодный голос был совсем без эмоций и звучал еще холоднее и бесчувственней, чем у Макса. – Ещё чуть-чуть, и мы бы его навсегда потеряли.
– Какой еще козел с пакетом?! – оторопело спросила я, чувствуя, как мои щеки заливаются краской от стыда. Я сейчас мысленно скрестила пальцы на обеих руках и ногах, моля судьбу, лишь бы они не догадались, кто это был. Лишь бы не увидели валявшийся неподалёку пакет с глупой рекламой кошачьего туалета. Увидели, блин! Разом все взгляды, кроме моего, устремились именно на этот треклятый пластиковый пакет из супермаркета.
– Если бы ты не была такой упрямой дурочкой, стремящейся выиграть гонку любой ценой, то, возможно, твой друг бы сейчас стоял тут на своих ногах, а не лежал на пороге загробного мира, прощаясь с жизнью! – холодно и зло бросила мне Стейси. Возможно, такой эффект безразличия и злобы создавался из-за шлема, который, очевидно, был слишком плотно прижат к ее скулам. Её некогда сладковатый и сюсюкающий голос сейчас был жестким, презрительным и довольно низким. Блондинка менялась на глазах. Блин, даже она осуждала мое поведение!
– Я... я не хотела подрезать Леона на повороте! – оправдывалась я, зная что нет мне оправдания. Сейчас я уже жалела, что решила участвовать в этой несчастной гонке. Возможно, все мои денежные проблемы можно было решить по-другому, так чтобы от моих действий не пострадал ни один Леон. Я быстро обернулась и ткнула пальцем в белого ворона с ярко-голубыми глазами. – Вот! Это все он! Он меня похитил, надел мне пакет на голову и довёз до финиша! Насильно!
Ворон громко насмешливо каркнул, словно подтверждая мои слова. Стейси ничего не ответила, а я же стояла с открытым ртом, хватая воздух пересохшими губами, как рыба на берегу:
– Что вообще тут происходит?! Кто-нибудь, блин, вызовите скорую!
Заметив, что Леон пошевелил рукой, что-то невнятно пробормотав, я рухнула перед ним на колени и снова склонилась над его бледным лицом.
– Убегай! Спас-сайся! Пока м-можешь! – смогла я различить слова в его несвязном тихом шепоте. – Бер-регись ее... Берегись Стейси!
– Но... почему? – тихо спросила я, но Леон уже закрыл свои глаза, потемневшие от боли, – я не боюсь блондинок! Эй, ты чего? Что происходит?
Вместо ответа Леон лишь слегка шевельнул рукой, под его широкой перемазанной в крови ладонью что-то блеснуло. Я удивленно нахмурилась – да это же то самое кольцо с дорогим надрубленным сапфиром, которое мне так старательно сегодня впаривала зеленоглазая белка! И его зачем-то пытался отнять у неё белый хорёк. Может быть, оно обладает сильнейшей магией, и, надев его, я стану невидимой? Или обрету суперсилу? А лучше всего, наконец, проснусь от этого непонятного ночного кошмара под названием «Гонка Дьяволов». Я пока не стала надевать кольцо, а лишь незаметно подняла его с камней и крепко зажала в ладони. Оно странно пульсировало, словно внутри драгоценного камня случало настоящее маленькое сердце.
– С-система не п-подлежит в-восстановлению, – неустанно звучал постепенно затихающий голос Макса, – с-система полностью уничтожена... Повторяю, система полностью уничтожена…
Я встала с колен в тот самый момент, когда половина переднего колеса любимого мотоцикла Косты уже висела над пропастью в море. Стейси небрежно пнула несчастный байк по сдутому заднему колесу, после чего он с жалобным скрежетом полетел с обрыва. Однако, в самый последний момент из помятого отрытого багажника Макса выпрыгнула знакомая белочка с часами на пузе, на этот раз она сжимала в лапках сверток какой-то черной материи, очень похожей на затертую джинсовую ткань. Я была готова поклясться, что большие бутылочно-зеленые глаза грызуна были полны слез ужаса и отчаяния. Казалось, что его маленькое сердечко вот-вот разорвется от боли потери Макса. Но какая же связь между байком Косты и этой белочкой?