— Вдохни и выдохни! — прошептала Маша, и я последовала ее совету, перед тем как выйти.

Погодка не радовала, темнеющее свинцовое небо обещало снег, ледяной ветер пронизывал насквозь.

— Быстрее, — скомандовала Маша. Мы миновали открытую калитку в чугунной литой ограде, добежали до широкого крыльца и, не теряя времени, вошли внутрь. Даже этих нескольких минут на улице хватило, чтобы замерзнуть, и я была несказанно рада, что в доме было очень тепло. В огромном холле стояло несколько дополнительных вешалок для верхней одежды, пол заставлен обувью. Что ж, мы далеко не первые. Музыка сотрясала дом до основания.

Маша уже разделась и сейчас поправляла макияж возле зеркала в какой-то винтажной раме. Я поторопилась тоже раздеться.

— Я нервничаю! — прокричала Маша, топчась на месте.

— Я тоже!

— Ты-то что? Не ссы.

— И ты не ссы! — я хихикнула. — Откроем центр поддержки нервничающих на вечеринках?

— О, Мари! — какой-то темноволосый парень сгреб подругу в объятья.

— Привет! — рассмеялась Фомичева, выпутываясь из рук парня. — Где Юра?

— Внизу, пойдем.

Маша на ходу меня представила брюнету, которого звали Саша. Мы прошли через большую комнату, видимо, гостиную. Маша и Саша приветствовали всех, кто попадался на пути, меня представляли, но я тут же забывала все имена. Да и вряд ли они мне понадобятся. Спустившись по лестнице вниз, оказались в огромном, судя по всему, подвальном помещении. Здесь были покрашенные в белый цвет кирпичные стены, разноцветная светодиодная подсветка по периметру потолка и даже на мебели. Ближе к двери располагался бильярдный стол, вдоль стен — несколько игровых автоматов, а в дальнем краю несколько низких мягких диванов, сдвинутых в круг.

Виновника торжества я сразу узнала, его фотографии Маша уж слишком часто мне показывала. Юра, смеясь, отделился от толпы, направился к двери. Маша, завидев свою цель, припустила так, что я и Саша остались позади. Я пристально наблюдала за ними. Должна сказать, что в жизни он оказался симпатичнее: волосы светлее, чем на фото, разноцветные огни мешали рассмотреть, но, кажется, с рыжинкой, живые глаза и яркая улыбка. Теперь я, думаю, могла понять, что она в нем нашла. Хотя всё равно он меня раздражал из-за своего отношения к Машке.

Фомичева вручила ему подарок. Он отошел к бильярдному столу и открыл коробку. Что ж, ему понравилось, он потрепал ее по голове, что-то сказал, чмокнул в лоб и пошел к двери.

— Куда он убежал? — спрашиваю, подходя к подруге.

— Да проверить, приехал ли кто-то еще.

— Вроде понравилось ему?

— Да, сказал, что один из лучших подарков! — Маша сияла. — Ладно, дам ему время побыть хозяином, а потом он никуда от меня не денется!

Мы смешали себе по виски с колой и оккупировали бильярдный стол, пока на него никто не покусился. Играли мы так себе, но мне всё равно нравилось. Вскоре появилась Злата в сопровождении Шварца. Тот быстро поздоровался с нами и ретировался в поисках своего бро Звягинцева. Кошелева расспросила все подробности знаменательной встречи Мари и Юры.

— Вы все-таки вместе приехали? — спрашиваю у Златы, памятуя, что утром она утверждала, что точно поедет с нами.

— Пришлось объяснить, что не надо со мной обращаться, как с остальными своими девками. Надеюсь, дошло, — Злата держала лицо, но всё же позволила себе маленькую довольную улыбку. Ее отношения со Шварцем не менее сложные, чем у Маши. Вернее, у Златы действительно были отношения, хотя они расходились каждые три дня. А вот у Маши… «всё сложно».

Мы коряво сыграли одну партию, и стол стали окружать еще люди, комментируя нашу недоигру. Пришлось закончить и освободить стол для других. Злата попробовала наши коктейли, сказала, что без нее ничего не можем и ушла сделать нам «что-нибудь нормальное».

Допивая свой «неправильный» напиток, мы пробрались к диванам, где двое парней играли на PlayStation в какой-то файтинг. К Маше подошел очередной знакомый и стал расспрашивать о ее учебе. Судя по всему, не виделись они давно — парень был удивлен ее выбором специальности. Злата всё не возвращалась.

Я пыталась следить за чужим разговором, но слишком много неизвестных мне переменных в нем присутствовало. Следить за чужой игрой тоже не особо увлекательно.

— Пойду попудрю носик и заодно поищу Юру, — прошептала Маша, когда ее знакомый отчалил. — Не теряй, если что! Злата сейчас придет, не переживай.

Я кивнула.

А Злата не пришла. И Маша тоже где-то потерялась. И искать нет смысла, кажется, им и так есть чем заняться. Пожалуй, мне нужен коктейль покрепче, иначе я совсем испорчу всем ночь своим кислым видом.

Я долго смотрела, как несколько парней играет в бильярд. Хотелось присоединиться, но ноги будто приросли к полу. Всегда восхищалась людьми, которые могут просто подойти и познакомиться. Или, не прилагая усилий, сразу влиться в любую компанию. Я же стояла и пялилась. Все варианты приветствия казались глупыми и нелепыми. Я так нервничала, решаясь (так и не решившись), что не заметила, как опустошила стакан. Пришлось снова идти к барной стойке. Если моему биографу когда-нибудь придется описывать сегодняшний вечер, глава будет называться «Пила, стояла там, сидела тут, таращила глаза».

Стало тошно от своей бесхребетности. Ладно, не могу веселиться со всеми, повеселюсь одна. Я села за первый попавшийся игровой автомат и запустила новую игру.

Алкоголь подействовал как надо — настроение поднялось, координация упала. Играла я из рук вон плохо. То и дело возле меня кто-то притормаживал и смотрел на мои безуспешные попытки уворачиваться от пиксельных монстров и перепрыгивать лавовые ямы. У меня спрашивали имя и тут же забывали, смеялись вместе со мной, комментировали и подсказывали. Кажется, мне всё же тут нравится.