– Да, ладно?! – выпаливает Майя удивлённо. – Это же… та самая… – Шахова сворачивает голову, глядя девушке в след.

– Суржановская Владислава Юрьевна, – называет полное имя журналистки Егор.

– Ни фига себе! – неприлично присвистывает Майка. – Она тоже там была? – поворачивается к нам и впивается в меня взглядом. И мне приходится ей кивнуть. – Да, бли-и-ин! Я такое пропустила, – сокрушается несчастно.

– Вряд ли бы вас пропустили. Количество мест было ограничено, – пытается успокоить Майку Егор, но замолкает под грозным взглядом, намекающим, что её бы точно пропустили.

– Ты хотя бы спросила, откуда она узнала о Лазаревой? – прямо на месте устраивает мне допрос.

– Чистое совпадение. Владислава Юрьевна летела в одно и то же время с Кузнецовым и Лазаревой, – снова вмешивается Егор, но на этот раз Майкин интерес пересиливает её пренебрежение, и она переключает своё внимание на Михайлова.

– Владислава Юрьевна жаловалась, – продолжает Егор, когда его присутствие было принято во внимание, – что уже второй месяц не может найти сенсацию, а Маргарита Тимофеевна стала случайным свидетелем её разговора.

– Кто такая Маргарита Тимофеевна? – вопросительно кривится Майка.

– Тётя Рита, моя крёстная. Она в аэропорту работает, – напоминаю я. – Вот она и преподнесла Суржановской «сенсацию».

– На блюдечке с золотой каёмочкой. – Майка многозначительно кивает. – И правильно сделала! За то этот отпуск Олежек всю жизнь помнить будет! – не скрывает своего злорадства.

Честно говоря, я так не думаю, но оставляю своё мнение при себе.

– Всё-таки крёстные, пусть и не настоящие феи, – продолжает рассуждать Майка, – но феячить умеют. Если бы не она… – Майя вдруг резко замолкает и таращится через стекло на улицу. – Это же Настя? Да, точно наша Настя, – отвечает сама себе. – Не поняла? А что за мужик с ней? Или это тот самый Мир-Алиев? – впивается в меня пронзительным взглядом.

Алан

Несмотря на нечеловеческую усталость, уснуть не получается. Мне кажется, стоит мне только закрыть глаза, и меня сразу же выкинет в прошлое. Пытаюсь занять себя работой, но и это не особо помогает, и я бесцельно маюсь до самого утра. Не могу ничего делать, когда Яси нет рядом. Ни работать, ни спать, ни есть. Несколько раз порываюсь послать всё к чертям и самому приехать к ней прямо посреди ночи. Разбудить, впиться в губы, и больше никогда не отпускать. Я не согласен категорически, что нужно ждать. Чего? Я и так ждал целых пятнадцать лет!

Смотрю, как зарождается новый день, и заклинаю его, что это последний рассвет, который я встречаю без неё.

Неполные две недели, проведённые в «Рассвете», я жил по-настоящему. Работал как сумасшедший, почти не спал, потому что тратить время на сон мне было жалко, но я жил. Дышал полной грудью и наслаждался каждой минутой. Потому что Яся была рядом. Там. Со мной. Я мог видеть её, касаться, любить. Когда я дописывал программу, мне хватало просто знать, что она рядом. А сейчас я слоняюсь по пустому дому, как дикий зверь, загнанный в клетку.

Несмотря на то, что Егор клятвенно обещал держать меня в курсе, я не могу найти себе места. Ведь знаю, что у мужа Яси нет ни единого шанса, но мне всё равно кажется, что Кузнецов сделает всё возможное, чтобы затянуть процесс. Способов предостаточно: не явиться на заседание, впасть в кому или забыть нужные документы. И мне дико хотелось лично проконтролировать, чтобы этого не произошло. Потому что я с ума сойду, если это случится. Егор, конечно, шустрый малый. Но, как говорится, на любого хорошего адвоката, найдётся более ушлый умник.

Выхожу из рабочего кабинета и ещё раз осматриваю дом после ремонта, который кажется мне пустым и чужим. Но, по крайней мере, здесь больше ничего не напоминает о Динаре.

– Привет, пап. Ты что делаешь? – Руслан застаёт меня за разглядыванием одной из комнат.

– Смотрю, – отвечаю уклончиво, и даю себе хорошего пинка за то, что не договариваю.

Мне нужно поговорить с Русланом и объяснить, что Яся и Настя будут жить с нами.

– Как считаешь, эта комната подойдёт для девочки? – интересуюсь его мнением.

Солнечная сторона, небольшой балкончик, по форме чем-то напоминающий башню принцессы. Кнопке должно понравиться.

– Нет, – коротко, я бы даже сказал категорично, отвечает сын.

Нет? Крайне удивляюсь такому ответу.

– Почему?

– Из-за балкона. – Рус приводит веский аргумент.

Прохожу в комнату и открываю балкон. Места здесь, конечно, немного, но вполне уютно.

– А что с ним не так? Что-то нужно переделать? – окидываю критическим взглядом и поворачиваюсь к Руслану. Пожалуй, впервые обращаюсь к нему за советом, который собираюсь не просто выслушать, но и последовать ему.