— Друзья Вильмара, — хмыкнул я. — Ничего, что мы без приглашения? Кстати, симпатичные у вас зверушки, — я показал на роботов, — не отказался бы от парочки таких!

— Ахтунг! — Мюллер повернулся к роботу слева. — Вен зи ангайфен — шисен!

Я повернулся к Рики.

— Он приказал роботам стрелять, если мы нападём, — перевела она.

— Пиу-пиу! — я сформировал из биомета нечто похожее на пистолет в руке и «выстрелил» в Мюллера, одновременно накрывая комнату пологом тишины.

Два робота среагировал мгновенно, выпустив в меня по короткой очереди из пулемётов. На секунду мы все оглохли, барон дёрнулся, но остался на месте, а вот Мюллер нырнул под стол.

Пули застряли в щите, повисли в воздухе. Убедившись, что роботы больше не стреляют, я снял полог.

«Аврора, перехватывай роботов!»

«Готово!»

— Вы, двое, железные! Больше так не делайте! — я погрозил роботам пальцем, и они сникли, виновато опустив стволы. — Перех о дите в моё подчинение. Присмотрите за Мюллером, дёрнется бежать — прострелите ему ногу.

— Будет исполнено! — ответили оба робота в один голос и, повернувшись, нацелились на хозяина кабинета.

Только теперь я позволил выпущенным в меня пулям упасть на пол.

Тот что-то растерянно пробормотал на немецком, по лицу видно было, не верит в происходящее.

— Клаус, — обратился я к нему, — я Вам сделаю предложение. Один раз. Рекомендую его принять. Вы прямо сейчас поклянётесь мне в дальнейшем конкурировать с бароном исключительно рыночными средствами. А также поклянётесь не воевать против нас и не искать способа нам навредить.

— А если… — Мюллер сглотнул.

— А если Вы моё предложение не примете, боюсь, Вас нечаянно пристрелит ваша собственная охрана, — я кивнул головой в сторону одного из роботов.

«Он тянется ногой к кнопке общей тревоги!» — предупредила Аврора.

«Рики, щёлкни его молнией!» — я перетащил Клауса телекинезом через стол и подвесил в воздухе.

Рики, умничка, чуть-чуть его молнией коснулась. Наверняка даже не больно. Просто как пальцы в розетку засунуть.

— Ну вот зачем, Клаус? — я покачал головой. — Вы ведь умный человек, должны понимать, что раз уж мы играючи перехватили контроль над роботами, уж с охраной-то разберёмся.

— Я вообще ничего не понимаю, что происходит… — просипел Мюллер, немного сдавленный телекинезом.

— Ничего особенного. Это называется принуждение к миру. Мы же не разбойники с большой дороги. Могли бы сейчас весь Ваш бизнес отжать. Но нам чужого не надо. Но и своё не отдадим. Это понятно?

— Понятно…

— Ну а раз понятно, давайте приступим к клятве, а потом обсудим некоторые дополнительные моменты.

— Я, Клаус Мюллер, клянусь впредь вести себя по отношению к барону Вильмару фон Зенгеру, его близким, его роду, работающим на него людям и принадлежащему ему имуществу исключительно честно и благородно, в полном соответствии с действующими законами, конкурировать с его компанией исключительно рыночными способами. Также клянусь впредь не вредить, не поручать никому навредить, и не искать способа навредить Михаилу Медведеву и его людям.

Разрез на ладони хозяина кабинета полыхнул белым и исчез.

— Что это было? — недоумевающе спросил Мюллер.

Клятву он принёс мне, но все присутствующие были свидетелями. Перенёс он её, кстати, хорошо. Ничего особенного, вроде полного подчинения, или отдать в жертву любимую дочь, мы от него не требовали, так что он, видимо, внутренне и не сопротивлялся. Понял, что переступил черту и нарвался на неприятности, с которыми не в силах справиться. Такое бывает, и к этому лучше относиться философски.

Я убрал с головы шлем, мысленно приказав Рики остаться как есть.

— Магия, Клаус, магия. Но Вы об этом никому никогда не расскажете, как и обо всём, что здесь произошло. Потому что это навредило бы мне. Понимаете, о чём я?

— Вроде да…

— Не понимаете. Попробуйте нажать на кнопку тревоги. Давайте-давайте, железяки не будут мешать. Парни, — обратился я к роботам, — не мешайте ему. Пусть делает, что хочет.

Клаус воспринял отданный приказ буквально, и вместо того, чтобы нажать на кнопку тревоги, рванул к выходу из кабинета. Но не добежал буквально полметра, запнулся. Потянулся к дверной ручке — и рука зависла в воздухе, дрожа от напряжения. Попробовал закричать, но из лёгких вырвался только тихий свист.

— Это клятва, Клаус. Мы сейчас здесь, и Вы прекрасно понимаете, что появление здесь охраны для нас нежелательно. Вот клятва и не даёт Вам совершить действие во вред мне. Понимаете?

— Нет, — честно признался Мюллер, поднимаясь на ноги и отряхиваясь, как ни в чём не бывало.

— Неважно. Но навредить ни мне, ни барону Вы теперь не сможете. А если найдёте способ — я вернусь, и тогда не буду уже таким покладистым.

— Я понял.

Мюллер, надо отдать ему должное, марку держал. Ни один мускул не дрогнул на суровом лице. Даже руки почти не дрожали. Приятно иметь с такими людьми дело.