С телевизионного экрана на витрине доносилось завывание рокеров. Как бы соревнуясь с ними, откуда-то из радиоприемника раздался голос диск-жокея, назвавшего самого себя "Ваш дорогой друг Бобби Расселл", который обещал новый альбом Принса тому, кто назовет имя актера, сыгравшего роль Вэлли в фильме "Оставь это Бобру". Билл знал - актера звали Тони Дау, - но ему новый альбом Принса был ни к чему. Радиоприемник стоял на высокой полке среди портретов прошлого века.

Чуть ниже сидел хозяин - человек лет сорока в рабочих джинсах и чешуйчатой тенниске. Волосы его были зачесаны назад, открывая лицо на грани истощения. Он забросил ноги на стол, заваленный гроссбухами, над которыми возвышался кассовый аппарат. Хозяин читал какую-то книжонку, и Билл подумал, что она никогда бы не получила премию Пулитцера. Она называлась "Стройплощадка конного завода". На полу перед его столом стоял шест - вывеска парикмахеров - красные и белые полосы на котором извивались по спирали вверх до бесконечности. Стершаяся веревка от него извивалась по полу до самого плинтуса, как усталая змея. На вывеске спереди было написано: "Производится окраска! 250 долларов".

Когда колокольчик над дверью звякнул, человек за столом заложил книгу, посмотрел вверх и спросил:

– Чем могу служить?

– Послушайте, - и Билл открыл рот, чтобы спросить о велосипеде в окне. Но прежде чем он заговорил, им овладела одна мысль, одно предложение, заполнившее все его мысли и вытеснившее все остальное:

Он стучится ко мне в ящик почтовый, говоря, что видел привидение снова.

Что это. Господи Боже мой?

Он стучится...

– Вы ищете что-нибудь?
– спросил хозяин. Его голос был достаточно вежливым, но он внимательно рассматривал Билла.

Он смотрит на меня так, - подумал Билл, не испуганный, а скорее, заинтригованный, - будто думает, что я накурился этой самой травки, от которой кайфуют джазмены.

– Да, я иииинтересуюсь... (ко мне в ящик почтовый) - ..иииинтересуюсь ппппочтовым яяящ...

– Вы, наверное имеете в виду этот шест?
– В глазах хозяина на этот раз было что-то такое, что Билл ненавидел с детства: неловкость женщины или мужчины, вынужденных выслушивать заику, попытка быстрее закончить за него мысль, чтобы этот паршивый ублюдок поскорее заткнулся. Но я не заикаюсь! Я поборол это! Я К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ ПОКОНЧИЛ С ЭТИМ! Я...

(но он все еще говорит) Слова настолько отчетливо прозвучали в его мозгу, что казалось, он одержим демонами, как в библейские времена - человек, в которого проникло что-то Извне. И все-таки он узнавал этот голос и знал, что это его собственный голос. Он почувствовал, как испарина выступила на лбу.

– Я могу предложить вам (что видел привидение снова) этот шест, - сказал хозяин.
– По правде говоря, я могу сбавить цену. Он стоит 2-50, но вам отдам за 1-75. Как вы на это посмотрите? Это единственная настоящая старинная вещь в моем магазине.

– ..почтовый ящик!
– Билл почти кричал, и хозяин немного отпрянул.
– Не нужен мне шест! Мне нужно.., шест мне не нужен.

– С вами все в порядке, мистер?
– спросил хозяин. Его тревожный тон гармонировал с глубокой озабоченностью в глазах, и Билл увидел, что его левая рука исчезла со стола. Он осознал неожиданно больше с помощью логики, чем интуиции, что перед хозяином открытый ящик стола, который Билл не видит, и он почти наверняка положил руку на пистолет. Может быть, он боялся ограбления; а более вероятно, просто беспокоился. В конце концов он был нормальным человеком, в этом городе только недавно прикончили Андриана Меллана.

(Он стучится ко мне в ящик почтовый, говоря, что видел привидение снова) Откуда это взялось? Какой-то бред.

(Он стучится) Снова и снова.

Огромным, титаническим усилием Билл попытался побороть это. Он заставил себя перевести это предложение на французский. Таким путем он боролся с заиканием, когда был мальчишкой. В то время, как слова всплывали в его сознании, он изменял их.., и неожиданно почувствовал, что заикание отступает.

Он понял, что хозяин говорит что-то.

– Ииизвините, пожалуйста, что?

– Я говорил, что если у вас чешутся кулаки, валите на улицу, мне здесь этого на хрен не нужно. Билл глубоко вздохнул.

– Давайте начнем сначала, - сказал он.
– Как будто я только что ввввошел.

– Хорошо, - сказал хозяин довольно миролюбиво.
– Вы только что вошли. И что же?

– Ввввелосипед на витрине, - сказал Билл.
– Сколько вы хотите за велосипед?

– Двадцать баксов, - с облегчением сказал хозяин, тем не менее не спеша извлекать руку из стола.
– Сначала я думал, это настоящий "Швин", но теперь мне кажется, что это просто имитация.
– Он смерил глазами Билла.
– Довольно большой велосипед, вы сможете ездить на нем сами.

Думая о скейтборде зеленого цвета, на котором он хотел проехаться, Билл сказал:

– Я думаю мои велосипедные времена уже прошли. Хозяин пожал плечами. Он наконец вытащил левую руку.

– У вас мальчик?

– Да.

– Сколько ему?

– Ооодиннадцать.

– Слишком большой велосипед для одиннадцатилетнего - Вы берете чеки?

– Десять баксов сверх стоимости.

– Я дам вам двадцать, - сказал Билл.
– Не возражаете, если я позвоню?

– Пожалуйста, если это в черте города.