И… Хару загорелся её идеей.

А где логичнее всего изготавливать эликсир? В каком месте можно хранить различные жидкости? Правильно, на кухне. Прекрасный выбор. Не желая терять ни мгновения, Хару незамедлительно покинул свои покои и отправился на кухню, где на протяжении нескольких дней смешивал всевозможные продукты. Только ему забыли объяснить, что если смешать овощной бульон с сакэ, а сливовое вино — с ячменным чаем, то в лучшем случае он получит жидкость странного вкуса, а не какой-то эликсир бессмертия. Хотару же ясно сообщила, что никто не знает, из чего тот изготавливается, ингредиентом может оказаться что угодно, будь то рисинка, неделю отмокающая в дождевой воде, или лист вишнёвого дерева, сорванный под утренними лучами солнца, или даже кровь человека или самого тэнгу — то есть буквально что угодно.

Поначалу кухарки не жаловались на Хару, к его необычным выходкам уже привыкли. Они предположили, что с его доброй натурой он просто хотел что-то приготовить для кого-то из родных, а попросить помощи либо стеснялся, либо решил всё сделать сам. Никто не переживал, что младший тэнгу переводил продукты, вот только однажды он поджёг кухню. Благо огонь потушили, вот только главе клана Джунъичи, отцу Хару, пришлось наслать тёмные грозовые тучи, чтобы сокрыть дым от пожара в небесах.

Мать защитила младшего сына, не дала наказать его. Наоборот, поощрила его заботу о семье и предложила показать ему кладовую лекаря. Пусть готовит себе эликсиры там, не используя огонь, мало ли какое полезное снадобье изобретёт. Однако ему строго-настрого запретили пробовать приготовленное на вкус. Переживали, что случайно смешает травы, которые в совокупности могут пагубно повлиять и даже отравить. Асами, мать Хару и жена Джунъичи, наказала лекарю приглядывать за её младшим сыном, а также попросила выделить двух простых тэнгу в качестве слуг, которые впоследствии стали друзьями Хару. Асами надеялась, что они будут пробовать эликсиры её сына, а Хару был не из тех, кто подверг бы других опасности.

Зато Хотару повеселилась со всей этой истории. Первое время она сама часто прибегала в кладовую, тоже помогала смешивать зелья, но вскоре ей это наскучило, а Хару сдаваться не собирался.

Некоторое время Хотару подробно расспрашивала Асахи о пилюлях при их последующих встречах. Из рассказов она узнала, что изготавливают их в специальных котлах, используя не только необходимые ингредиенты, но и духовную энергию. Она мало что поняла, но всё пересказала Хару, тот решил сначала перепробовать всевозможные зелья и лишь потом перейти к экспериментам с пилюлями.

Два года пролетели незаметно. Хотару не могла придумать, как бы ещё поиздеваться над младшим братом: тот совершенно не реагировал на её предложения. Порой она начинала жалеть, что рассказ о достижении бессмертия стал целью жизни Хару, даже подумывала сказать, что дворец Кинъу падает с небес, чтобы выманить брата из кладовой, однако не нашла его там. Наконец-то!

Пока Хотару искала Хару по дворцу, тот запасся всевозможными ингредиентами и добрался до кухни с котлом. Специального у него не было, но почём знать, что этот не подойдёт?

Этажом выше в соседнем крыле его отец Джунъичи проводил совет с людьми и другими тэнгу. Те жаловались, что один за другим даймё начинали подозрительно вести себя, иначе общались, принимали странные решения, отдалялись от своих близких, будто в них вселилась нечисть. О даймё Хонда и вовсе последние пару недель никаких вестей, хотя его сыновья говорили, что отец просто занят и вскоре встретится с остальными. Но не только с ним происходили странные вещи, поэтому остальные даймё забеспокоились. На совете также присутствовал Масао, старший сын Джунъичи, который в отличие от отца к людям относился настороженно.

Ничего не знающий об этом Хару ликовал на кухне, скакал вокруг котла, из которого получил небольшой шарик, по форме напоминающий пилюлю из историй Хотару. Смешав кучу продуктов и лекарственных трав, он получил пилюлю бессмертия! Хару ни на мгновение не задумался, что странная масса просто случайно приняла форму шара.

— У меня получилось, получилось! Хотару-онэчан!

Его пепельные волосы, которые несколько дней не расчёсывали, спутались и образовали колтуны, Хару не потрудился завязать их лентой, и так сойдёт. Резким движением руки отодвинул дверь в сторону и собирался уже мчаться на поиски Хотару, но успел только выскочить в коридор. Он совсем забыл потушить огонь под котлом, а тот вдруг резко поднялся чуть ли не до самого потолка, охватывая деревянные столы пламенем.

Некоторые тэнгу, как и другие ёкаи, могли обладать различными способностями, в том числе управлять элементами. То ли Хару вдруг на радости открыл в себе дар, то ли чья-то ещё невидимая сила вмешалась, однако котёл вдруг взлетел и пробил потолок. Бам-бам! Один удар о стену, хруст, визг. Он пробивал все стены, пока не долетел до зала совета, где вдруг взорвался. Содержимое горячими комьями с хлюпаньем разлетелось в стороны, попадая в присутствующих и людей, и тэнгу, обжигая их и издавая пар. Зал наполнил неприятных запах горелого с примесью горьких лекарственных трав.

— Хару!

Отцу даже гадать не надо было, чьи это проделки. Кто ещё мог стать виновником сего, как не бестолковый младший сын, тем более один раз тот уже сжёг кухню.

— Ой…

Переполненный гневом крик Джунъичи донёсся до Хару, от взрыва валявшегося этажом ниже, заставил сжаться в ещё более напуганный комочек. Младший тэнгу виновато потупил свои красные глаза, как будто бы отец сейчас видел его, но быстро пришёл в себя и вскочил на ноги.

— Отец, я не виноват! Я всего лишь…