— Но что мне делать после того, как я проверю? — спросил я. — Что делать, если это настоящая шапка, и что — если подделка?

— Если подделка, то возвращаться, — ответил Александр Петрович. — Но в этом случае было бы неплохо добыть рубин с меткой. Ну или без метки, если там не моя копия. А если шапка настоящая, то вам нужно будет её выкрасть. Но это вы уже на месте с Ефимом будете думать, как это сделать. Айше в этом деле вам уже будет не помощница. Мы заплатили ей много, очень много, но не столько, чтобы она согласилась принять участие в ограблении музея. Разработаете с Ефимом план, если не получится, вернётесь сюда, будем вместе думать. Но для начала надо понять, что там выставлено: настоящая шапка Мономаха или очередная её копия.

— А может, если она настоящая, мне просто схватить её и убежать? — предложил я.

— Убежать? — переспросил кесарь и рассмеялся.

— Ну а что? Уйду в сдвиг, отбегу подальше, потом активирую телепорт. Что я теряю? Если меня будут считать не только убийцей кагана, но и расхитителем музеев, я не сильно расстроюсь. Терять мне уже особо и нечего. Или этим мы подставим Айше?

Романов снова рассмеялся, после чего сказал:

— На самом деле, это был бы идеальный вариант, но в музее и вокруг него действуют сильные подавители магии — метров на сто вокруг, а то и больше. Поэтому, чтобы уйти в сдвиг или поставить защиту от физического урона тебе придётся пробежать стометровку по открытой местности. Как бы ты быстро ни бегал, пуля летит быстрее, а все охранники музея вооружены карабинами. Поэтому замечательный план под названием «хватай и убегай» придётся забраковать.

— Жаль.

— И ещё! — Александр Петрович снова стал очень серьёзным. — То, что ты не убивал Абылая, мы рано или поздно докажем. Обязательно докажем, и те, кто убил моего друга и обвинил в этом нас с тобой, понесут заслуженное наказание. Поэтому не стоит открыто грабить музей. Бывают, конечно, ситуации, когда ставка столь высока, что уже неважно кто и что подумает, но давай не будем забегать вперёд. Сначала надо выяснить, что же там выставлено. Поэтому жду тебя завтра ровно в десять. Но до этого нам нужно решить один важный вопрос — сделать тебе документы. Мы не могли их подготовить заранее, так как у нас не было твоей фотографии в новом образе.

— В новом образе? — переспросил я. — Это в каком?

— Не знаю, это не моя забота, — ответил Романов. — Но ты же понимаешь, что в ситуации, когда тебя разыскивает интерпол, ты не можешь выбираться за границу, не изменив внешность?

— Понимаю.

— Поэтому сейчас с тобой поработают наши специалисты, после чего сфотографируют на документы.

— А нельзя мне самому внешность поменять? — спросил я. — Думаю, бабушка сможет с этим делом справиться.

Кесарь рассмеялся и ответил:

— С тобой будут работать не маги, а гримёры. Парик, линзы, немного грима — вот, собственно, и всё. Поэ тому не переживай. Иди к секретарю, она тебя проведёт дальше куда надо. А завтра в десять жду.

Я допил остывший кофе, попрощался с Александром Петровичем и покинул кабинет.

Выйдя из портала, мы с Ефимом оказались в небольшой комнатке — примерно три на четыре метра. В углу стоял узкий обшарпанный шкаф, у одной из стен — продавленная кровать, укрытая выцветшим пледом, у её изголовья — стул с высокой спинкой; на окнах висели глухие плотные шторы. Пол выглядел настолько грязным, что я даже не решился ставить на него свою дорожную сумку. На кровати сидел короткостриженый мужчина восточной внешности, одетый в светло-бежевый летний костюм.

Не успел я толком оглядеться, как в нос ударил неприятный, резкий запах: похоже, кто-то пытался восточными благовониями забить какую-то стойкую вонь непонятного происхождения. Я невольно поморщился.

— Воняет, Ваше Сиятельство, уж простите, — сказал мужчина, вставая с кровати. — Но это единственный отель в районе вокзала, где нет ни подавителей магической активности, ни артефактов контроля. Самый дешёвый в этой части города, отсюда и внешний вид, и запах. Но зато Вы можете прямо здесь, в номере, уйти в сдвиг и покинуть отель незамеченным.

— Ради этого можно потерпеть, — согласился я, улыбнувшись.

Мужчина тоже улыбнулся и, протянув мне ладонь, представился:

— Ахмет!

Я тоже представился и пожал Ахмету руку, затем сотрудник резидентуры поздоровался с Ефимом.

— Через двадцать пять минут прибудет поезд из Берлина, — сказал Ахмет, взглянув на часы. — Поэтому задерживаться в отеле не стоит.

— Да хоть через час двадцать, задерживаться здесь не стоит в любом случае, — заметил Ефим и тоже поморщился.

— Тогда уходите в сдвиг и следуйте за мной, — произнёс Ахмет.

Уговаривать нас с Ефимом не пришлось — мы ушли в сдвиг буквально в течение нескольких секунд. И сразу же пропал едкий запах — в сдвиге обоняние не работало, и в этот раз это было большим плюсом. Ахмет подошёл к двери, отворил её, подождал немного, чтобы мы вышли, после чего захлопнул дверь и направился к лестнице. Номер, в котором мы вышли из портала, находился на третьем этаже; лифта не было, поэтому спускаться пришлось по лестнице.