Но уснуть и на этот раз было не суждено. Куда-то в пропасть полетело одеяло. Рывком полетело, чуть ли не вместе со мной. Но меня на кровати придержала горячая рука мужчины. Тяжелая рука… Властная и сердитая…

То есть, конечно, сердитым был мужчина, но вот части его тела буквально транслировали степень взбешенности хозяина. Я чувствовала это не интуицией, нет, кожей, которая пылала не хуже огня в камине.

И замерла, затаив дыхание, сообразив, что сейчас начнется буря. И уцелеть бы…

– Знаешь как высокие лорды реагируют на такие выходки? – вкрадчиво спросили меня на ушко. – Они нас раздражают. Бросаешь мне вызов, девочка?

И эта самая рука, что грузом неподъемным легла на мое плечо, вольготно прошлась по обнажённой спине. Я сглотнула.

– Н-нет, – заторможенно выдохнула, завороженная его действиями.

– Нет? – мочки уха коснулись губы лорда, а меня словно током прострелило.

Что он творит?!

– И куда же пропала твоя уверенность, Марина?

Провокационный вопрос. И голос змея-искусителя. И все бы ничего, но рука!

Рука хозяйски ощупывала территорию! Оглаживала, скользила по коже, вмиг покрывшейся мурашками… и нет, холодно мне не было. Я скорее пылала…

– Видимо туда же, откуда пришла твоя наглость? – когда дар речи наконец ко мне вернулся, произнесла я и хлопнула свободной рукой по его руке. – Не твое – не тронь.

– Думаешь?

Спросил со смешком, при этом жадно вдохнув воздух. От этого действа меня парализовало. Волной тока прострелило. До мушек в глазах. Невольно зажмурилась, пережидая яркие ощущения. Еще чуть-чуть и воздуха станет не хватать. И не вынырнуть будет, не оттолкнуть…

Мысль о том, что у меня тоже есть гордость, отрезвила.

– Уверена, – хрипло, все еще не справившись с собственным дыханием, произнесла я.

Хрипло, но все же твердо. – Убери свою руку, Лейнард, в противном случае, я действительно брошу вызов.

– И что же ты сделаешь?

Таким голосом не насмехаются, нет, таким голосом соблазняют, умело, зная, как именно этот голос звучит, и как на него реагируют. Кровь прилила к щекам, а в висках застучало. Боже!

Он же меня подстегивает, дразнит и ждет моего хода…

Стыдно ли мне за себя? Есть немного. Буду ли жалеть о том, что собираюсь сотворить? Возможно.

Я резко перевернулась, понимая, что теперь его рука будет совсем не на спине, и даже не на плечах, но это меня мало волновало.

– Я сплю обнаженная, – сообщила ему глядя в глаза, зрачки в которых были расширенными. – С детства. Всегда, и лишь сегодня надела эту проклятую сорочку, одолжив у Ламеи.

Каждое слово я выталкивала, намеренно распаляя себя, чтобы чувствовать злость, а не сумасшедшее влечение к тому, кто и сам был возбужден моим присутствием.

– Я вежливо просила отвернуться, и не моя вина, что ты не внял моей просьбе. Я перегнула палку, бросив ночнушку тебе в лицо, признаю. Прошу прощения. – Синий взгляд, что пару секунд назад словно туманом заволокло, прояснился.

Напряжение между нами можно было ножом резать, настолько осязаемым оно было.

– Но ты решил, что ты самый умный? Что надо напугать и проучить девушку, у которой даже выбора нет и силёнок явно поменьше. Подразнить решил, показать на деле, что такое чувственность? Ну так один-один, Лейнард!

И пока я не передумала, да и мужчина не опомнился, я потянулась к его лицу, и впилась губами в его рот.

Не сказать, что я умела целоваться. Вот честно, будем с собой откровенны. Практики не было. Я не целовалась. Ни разу. И никогда не думала, что первым моим поцелуем станет поцелуй, построенный на злости и желании побольнее «укусить» мужчину. И уж, конечно, никогда бы не подумала, что инициатором буду я. Мечталось, если оно и мечталось, то совсем не о таком.

И зачем он ответил? Зачем так нежно встретил мою злость? Так бережно обнял за талию, дотронулся пальцами до щеки, и чуть прикусил мою губу, желая сдержать мою ярость.

И не остановился на этом, нет! Забрал ведущую роль, напрочь лишая меня воли и остатки мозгов. Я была чудесным дуновением ветерка, который растворялся в мире, созданным Лейнардом. Он так бережно касался моих губ, так сладко, что в какой-то миг, мне почудилось, что я полностью исчезла…

Да только мужчина отстранился и придержал меня, а я, не сознавая, потянулась за новой порцией поцелуев. Тяжелое дыхание, его и мое, слились в унисон.

– Один-один, – прохрипел мужчина, и уложил меня на подушки.