***

– Нильс, как ты сам говорил, я не рыцарь и никакого отношения к ним не имею, - начал он тогда, когда до ростовщика оставалось всего ничего.
– Тогда какой прок в том, чтобы мне идти с тобой. Или, может, думаешь, что понадобится грубая сила?

Нильс непонимающе посмотрел на спутника.

– Не думаешь ли ты, что понадобиться помочь старичку убедиться в том, что нам это необходимо?

– Как это возможно, - не вопросительно, но почти что в ярости ответил на это Нильс, у которого слов почти что не было, - это было бы бесчестно! Я сам пойду - решился парнишка.

Искатель, прошептав что-то напоминающее начало pater noster, направился недалеко, но все равно только в одному ему известном направлении.

Сходство пятое, или В логове Дракона

– Ну, с чем на этот раз заявился?
– голос Вотана звучал не то чтобы подозрительно, но осторожно, хоть и вполне самоуверенно.

– С чего взял, что мне что-то непременно нужно?

– Привычка, знаешь ли. Не может все быть так просто.

– Хорошо же, ты прав. Донар где?

– Положим, что здесь, - громовержец был мрачнее тучи, если так можно выразиться. Не каждый день позоришься и делаешь так, как указывает ётун. В последний раз такое было давно, но память о том инциденте была все еще жива, как ни прискорбно было это осознавать.

– Я здесь, дорогой мой братец, - Вотан, в который раз услышав это обращение, поморщился, будто вовсе не привык, - чтобы объявить при тебе же мое желание, которое Донар должен исполнить, ведь оно связано и с одним твоим поручением тоже. Тебе ли не помнить, что ты сказал мне присмотреть за очередным так называемым "героем" немного?
– Вотан ничего не ответил, а только сверлил побратима своим одиноким глазом, понимая, впрочем, что видимых результатов не добьется: у них с Локи было слишком много совместно прожитого времени позади, чтобы это произошло.
– Так вот, я хочу, - эффектная пауза не смогла остаться неиспользованной, - я хочу, чтобы Донар был со мной все это время.

Громила состроил выражение лица, как будто говорящее: "И что с того? Не может же в этом быть все дело!" Но, поскольку умом он никогда не блистал, дальше его мысли, судя по всему, не шли.

– Без козлов, мальчик мой милый, без козлов!
– как будто ответил на его мысли Локи, - без перчаток, без пояска, без кувалды твоей обожаемой. Как обычный человек, словом. Ну, Эрнста, разве что, можешь взять... И ломик небольшой, но в пределах разумного.

Динар даже не сразу осознал все сказанное, не то, что не смог возмутиться из-за того, что Мьелльнир назвали кувалдой. Хотя, если призадуматься, чего-нибудь этакого и можно было ожидать. Остался невыясненным лишь один вопрос:

– Зачем тебе это все?
– это уже поинтересовался Хеймдалль, которому, впрочем, судя по выражению лица, а вернее - по ухмылке, дающей понять, что обладатель ее представил себе что-то наредкость странное, этот план был по душе. Не зря ведь именно он помогал Локи придумать тот самый способ возвращения Мьелльнира из Ётунхейма, позабыв о всех спорах и натянутых отношениях. Подколоть братца страж был не дурак, как бы не строил перед отцом саму серьезность, что ни говори.

– Повеселиться хочу, а то жить скучно как-то в последнее время, понимаешь?
– деланно-страдальческим тоном заявил Локи. Вотан же еле сдержался, чтобы не заметить что-то насчёт наказаний в целом и в частности, побоев "за дело", беспорядков и тому подобных вещей. Не сказал он об этом лишь потому, что вспомнил, сколько раз он уже говорил такое, и что это вовсе не помогало.
– Я ещё кое-что задумал, это уже только одного меня касается.

И вот тут все и напряглись: никому не могло понравиться то, что Локи о чем-то умолчал, но вскоре взяли себя в руки. В таких обстоятельствах может произойти что-то вовсе из ряду вон выходящее. Скорее всего что-то вполне в порядке вещей... Для Локи, конечно.

***

Нильс тихонько вошел, и чуть не расчихался: пыли было столько, что из-под нее было не видеть состояния лавок и стола. Хозяина как будто здесь не было, но идти искать его парнишка не решился: страшновато было. Он помнил, как ждал своего тогдашнего господина, стоя у дверей и думая черт знает о чем. Нельзя это напрямик утверждать - Нильс и сам именно этого точно осознать не мог, но ему все-таки казалось, что тогда он думал, будто он находится у логова дракона. Неважно, какого размера был этот дракон, но он непременно должен был вселять ужас и страх лишь одним своим взглядом. Дракон этот будто охранял несметные богатства, которые ему самому непонятно зачем были нужны в сырой и темной пещере, в которой изредка только могла блеснуть в лучах закатного Солнца серебряная, а, может, и целая золотая, монета. И непонятно, что с этим драконом нужно было делать: убить ли его, таким образом лишая его безумно ценимых им только лишь за их существование сокровищ, или же пообещать что-то взамен, забирая с собой жалкую горстку того, что можно было увидеть в этой сырой пещере.

Теперь, конечно, Нильс не хотел думать ни о чем, что ему казалось никак не относящимся к делу. Первой такой "неважной" темой были, разумеется, когда-то слышанные им от кого-то (от кого только не помнил) сказки о драконе, к которому, разумеется (а иначе никак), пришел какой-то там герой, для которого все было - раз плюнуть, так что герой этот, собственно, это скаредное чудище и убил самым благополучным образом. Парень этот, конечно, молодец, да тут вовсе ни при чем. Нильс чувствовал, как в нем просыпается уверенность и, вместе с тем, желание рассуждать, чему он был, конечно, рад. Только вот где этот старый пень - вот в чем вопрос.

"Старый пень" обнаружился скоро: вернее, сам пришел, позвякивая связкой ключей. Нильс тут же подумал о том, что его сейчас, наверное, просто-напросто выгонят взашей, не выслушав ни слова. И все равно, что старикашка хил, а кроме него в доме что-то никого не видно, и вряд ли дело тут в том, что эти самые предполагаемые остальные куда-то уехали или ушли на время, причем с минуты на минуту вернутся, и помогут исправить это небольшое недоразумение так, что Нильс полетит по улице от впечатляющего пинка под зад. Молчание посему длилось с минуты две-три, пока наконец старик не заговорил: