Однако стоит забыть шайтана, как он обязательно о себе напомнит.

Дуновение воздуха донесло знакомый сладковатый аромат,и знакомый же голос с усмешкой произнес:

– Какой, однако, приятный сюрприз! В буфете мне показалось, я обознался.

– Почему же, хассаби?

Правила приличия обязывали обернуться, но я их проигнорировала. Пальцы вцепились в мягкий бортик ограждения. Не столько от волнения, сколько чтобы не взорваться. О, как много мне хотелось сейчас сотворить с Лотеску! Увы, абсолютно все вещи были безумно далеки от секса!

Лотеску не ответил,только, хмыкнув, остановился в опасной близости от меня. Он тоже смотрел на стремительно заполнявшийся зал.

– Или, по–вашему, меня можно предcтавить только в дешевых туфлях в чьей-то приемной?
– Я тоже умела показывать зубы.

Будтo не поняла скрытый смысл его слов! Мол, таких, как вы, на подобные мероприятия не зовут.

Покосилась на Лотеску. Он укоризненно покачал головой.

– Зачем вы так? Я всего лишь пытаюсь завязать светскую беседу, сделать вам комплимент, а вы сразу спешите огреть сковородкой! – Лотеску коротко тихо рассмеялся. – Встреча с вами – приятная неожиданность.

– О, да, хассаби! – саркастически поддакнула я.
– Не далее, как пару дней назад, вы тоже были безумно рады меня видеть.

– Хорошо, – согласился Лотеску, – просто неожиданность. Еще придирки к словам будут?

Я открыла и закрыла рот, даже ущипнула себя. Мы словно в прошлые времена вернулись!

– Молчание вам несказанно идет, госпожа ишт Мазера, - хассаби тут же свел весь эффект на нет.

И вновь выбил почву из-под ног:

– Вы прекрасно выглядите, фасон платья, прическа на редкость удачные. Хочется сделать комплимент, но как-то нужные слова не находятся.

– Тогда воспользуйтесь вашим советом. Ну, про молчание.

Дерзить было вовсе необязательно, но ситуация складывалась щекотливая. Вдобавок жена Лотеску все слышала, еще не весть что подумала... Она как раз закончила ворковать с директором театра и прошла к своему месту. А вот Лотеску не спешил садиться, замер между двумя женщинами.

– Гуляете на деньги графа?

Я часто-часто заморгала. Какого ещё графа?

– Ну же, Магдалена, не изображайте дурочку! Будто вы не в курсе,из чьего кармана вам выплатили премию.

Лотеску нанес удар и, довольный собой, оставил меня в одиночестве осмысливать услышанное.

Прозвенел третий звонок, но я едва ли его слышала. Шестеренки в голове пришли в движение, анализируя полученную информацию. Лотеску, конечно, скотина, но оговаривать людей не станет. Значит, некий граф обратился к Огнеду или Тонку с просьбой отыскать нелегальную гадалку в театре. Когда она нашлась, пусть и при весьма трагических обстоятельствах, он же выплатил награду. Единственный граф, которого я знала, - покровитель Женевьевы, граф Эдмон Фондео. Только вот зачем ему это? Любовница попросила? Покойная Анна ей что-то не то нагадала, прима обиделась и решила отомстить? Возможно, но больно мелкo. Положим, Женевьева не великого поля ягода, не при дворе росла, не с серебряных тарелок ела, но граф! На его месте я бы отмахнулась, не отвлекала от важных дел не последних людей столицы. Хотела бы, Женевьева написала бы анонимку, так многие поступали,и все, Анна за решеткой, дива отомщена.

– ?ассаби!

Пересилив обуревавшие меня чувства, пеструю смесь из робости, стыда и раздражения, перегнулась через проход и коснулась рукава Лотеску, привлекая внимание. Сейчас поднимут занавес,и все, останусь я в неведении. А я ведь такое создание, что умру от любопытства.

Лотеску обернулся, изумленно глянул на меня. Мол, чего вам?

– Хассаби, - свет погас,и я перешла на шепот, - вы точно про графа знаeте? И если его так волновала Анна ишт Фейт, почему он не желает узнать, кто ее убил? По-моему, логично…

– Тшш! – oборвал меня Лотеску и приложил палец к губам. – Уважайте других и потерпите до антракта.

Кивнула. Намек поняла. Выходит, в антракте мы поговорим. Нормально поговорим, о деле, а не устрoим очередное избиение младенцев.

Немного успокоившись, откинулась на cпинку кресла.

И все же… Шайтан, ну конечно! Огнед же сказал: поручение деликатное. Какая же я дура! Сначала решила, будто дело в статусе Королевского театра, а ведь собака совсем в другом месте зарыта!

Итак, это доказано, граф Фондео требовал быстрого и в меру секретного расследования. И он же наверняка после смерти Анны попросил Тонка больше не копаться в богемном грязном белье. А чтобы никто не обиделся, перевел на счет Карательной щедрые чаевые.

Потерев кончик носа, рассеянно глянула на сцену, где соорудили настоящее озеро. М-да, некуда деньги девать!

На воде качалась лодочка, которой правила Женевьева. Она изображала юную непорочную деву в венке из ромашек. По сюжету, я таки успела ознакомиться с программкой, Женевьева изображала пастушку. Ее, романтичную и неопытную, соблазнял злобный барон, владелец этих мест. Но негодяй не остался безнаказанным. Несчастную встретил во время охоты король, проникся ее слезной историей и сделал королевой. Барону, само собой, отрубили голову.