А со мной стали происходить странные вещи. Например: идя по тропе, я замер, от странного ощущения. Налетевший на меня Санёк зашипел:

– Ты чего замер? Так и убиться недолго!

– Не знаю, Сань. Странное ощущение… – приседаю к земле. В шаге от меня, в лучах заходящего солнца, блеснула проволока. – Растяжка! Мать её!

Обезвредив одну, я таким же образом, почувствовал ещё две. Где-то рядом враг! Мои ожидания не обманули. Дозор бандитов мы заметили раньше, чем они нас – двигались-то почти ползком.

Отправив Саню назад к командиру, не трогая дозор, тихонько пополз на разведку. Контрабандисты! Скорее всего, наркотики, хотя, кажется, оружие тоже везут.

Рогожин решил действовать по отработанной схеме: дождаться пока уснут и в ножи. А что? Арестовывать их что ли? Помню: командир, как-то сказал, что уважать себя перестанет, если начнёт надевать на мразей наручники. Да и кто нас упрекнёт? Кончим этих, наркоту сожжём, оружие взорвём или, в крайнем случае, закопаем… Всё равно, не за деньги работаем – за идею. Свою идею – убить как можно больше бандитов. Тогда у них не будет шанса: отмазаться и вернуться… А для того чтоб показать, что мы работаем, хватит и тех, кого расстреливаем из засад…

Окружив стоянку, сняли часовых, не единым звуком не выдав себя – начали! Страшен спецназ в своей слаженной работе… Бесшумные тени метнулись в ночи, раз и девять человек отправились на тот свет!

– Твою мать! Ты что, охренел? – недовольный командир, сурово нахмурившись, смотрит на Саню. Тот же, как нашкодивший котёнок, опустив голову, молчит. – Я жду объяснений!

– Виноват!

– Это я и без тебя вижу! Может, тебя тоже на недельку в госпиталь: нервы подлечить?

– Но я ведь не раненый!

– А я тебе сейчас в нос дам и будешь раненый! Ты сколько раз в этого ублюдка нож воткнул?

– Не знаю, – Санёк всё ниже опускал голову, чувствуя свою вину.

– Посчитай.

– Может не надо? – без всякой надежды интересуется Сашка.

– Считай! – командир не умалим.

Тяжело вздохнув, подходит к окровавленному трупу, пытается посчитать нанесённые им же ножевые ранения. Но в том месиве, что представляет из себя грудь и живот жертвы, трудно что-то разобрать. По крайней мере, в свете луны точно. Вынув нож, разрезает одежду и считает:

– Двенадцать.

– А должно быть?

– Одно.

– О как! – Рогожин качает головой. – И откуда остальные?

– Виноват. Такого больше не повторится!

– Конечно. Если повторится, я тебя комиссую…

– Командир!

– Заткнись! Мне психи не нужны…

Чуть позже, когда мы уже закончили все дела и, покинув место расправы, устраивались на ночь – командир сказал мне:

– Смотри за ним! Парень на грани: или справится, или с катушек слетит, а отвечать мне! Ты ведь не хочешь, чтоб мне прилетело?

– Нет, конечно!

– Вот и хорошо!

– Командир, да что такого случилось? Он же его сразу убил, нам бы это не повредило. Пусть пар спустит!

– Дурак! Он должен выполнять работу, пусть грязную, но работу. А не творить свою личную месть. Что будет, если он привыкнет спускать пар именно так? А? Ты об этом подумал? Это путь вниз, Егор, вниз! Видел я такое, – проводит рукой по лицу сверху вниз, а в глазах боль, – один хороший парень вот так же зверел понемногу… Получил приказ «в расход» и вместо того чтоб, ударить фашиста в сердце, в живот несколько раз… Я тогда не придал значения, не одёрнул… – Рогожин прикрыл глаза, вспоминая что-то… Потом, покачав головой, продолжил: – А закончилось всё тем, что он вырезал целую семью! Так что смотри, Егор, смотри. Сашка уважает тебя, помоги ему, у вас общая беда, а это сближает… Я тоже постараюсь! Вместе спасём парня…

– А может правда: комиссовать! – слегка сбитый с толку эмоциональной речью командира, брякнул я.

– Нельзя! Просто поверь мне… А вот если справится, как ты, тогда можно… Но уже не надо будет! Так что? Присмотришь?

– Да!

Не скажу, что за Сашкой пришлось сильно присматривать, похоже, терапия «доктора Рогожина» помогла. Видимо, посмотрев на дело рук своих, он что-то понял… Но сдружились мы крепко, действительно, общая боль сближает… Он даже на новеньких перестал смотреть волком. Что? Я не сказал, что у нас появились новички? Действительно! Ну что ж, будем исправляться!

Новеньких звали: Олег и Пётр, и появились они весьма неожиданно – через неделю после того как меня выпустили из госпиталя.

Как я понял, они поймали Рогожина где-то по пути из столовки в нашу казарму. Тоже верно! Сытый офицер завсегда добрее голодного. И начали уговаривать: взять их в нашу команду. Командир очень вежливо послал их… зато подробно! Только парни оказались настырными, и на третий день, Рогожин по доброму (сытый ведь) дал им по разу в пузо, и пошёл дальше. На четвёртый день всё повторилось и на пятый, а вот на шестой командир сдался: