– Я, признаться, совершенно не умею ладить с детьми, – откинув с бронзового лба прядь волос, сообщил с немного виноватой улыбкой темнейшество.

– Да, я это заметила, – поддержала я разговор, радуясь про себя, что об угрозе лорд пока не вспоминает.

Но не тут-то было.

Вопреки моим подколкам до склероза темнейшеству было далеко.

– Ну так что, леди Стрекоза? Сами предоставите свою круглую и вездесущую попку в моё распоряжение для справедливого наказания или мне применить силу?

Мои бедные тылы так и сжались.

Угрозу и травмоопасность почуяли!

Тем более, не далее, как минуту назад, я имела несчастье убедиться, что слово с делом у темнейшества не расходится.

Но он же не серьёзно, правда?

– Вы всё шутите, милорд, – пробормотала я, но не очень уверенно.

А потому что кое-кто придвинулся ближе!

– Есть сомнения в несгибаемости моих намерений, леди? – вкрадчиво проговорил темнейшество, придвигаясь ещё ближе.

Теперь я не смогла бы взлететь, даже если бы захотела. Просто почувствовала, что распластанные и прижатые к шершавому стволу самые красивые в мире крылышки теперь уж точно не «заведутся». Несмотря на вновь появившийся зуд в лопатках, который, когда нужно, шерд знает где носит.

– Никаких сомнений, ваше милордное темнейшество, – подхалимаж мне плохо даётся, знаю, но тут случай особый. – Верю вам на слово, что ваши намерения просто твердокаменные! И всё же не советую мне угрожать!

Если крылья «включились», то и зонтик рано или поздно «заведётся», поняла я и поудобнее перехватила рукоятку. Не очень хорошая идея бить работодателя зонтиком с ручкой из рога единорога, конечно…

Слишком уж он дорогой, если вообще, не единственный в мире!

Вряд ли производство подобных волшебных зонтиков поставлено тут у них на конвейер.

Но кому сейчас легко.

– Благодарю за ценный совет, леди Стрекоза, – с тревожной хрипотцой сказал темнейшество и у меня в груди сладко ёкнуло. Захотелось вдруг услышать тот его голос. Который с горным обвалом, с громовыми раскатами, с дикой, безудержной стихией!.. Но радовать им меня не спешили. Вместо этого растревожили ещё больше, подпустив в интонации коварно мягкого, обволакивающего бархата. – В благодарность я предоставлю вам последний шанс избежать наказания. Вы же воспользуетесь последним шансом, леди?

– И что составляет мой последний шанс, позвольте узнать? – так, Машенька, не дрожим. Нас всего лишь на понт берут… наверное.

– Позволяю, леди, – несносно-притягательно улыбнулся тёмный лорд и не в меру наглые очи его заискрились. – Я готов забыть о вашей «светлости» за… Всего лишь за один поцелуй.

– Что?!

– Ах да, вы совершенно правы, – тяжело дыша, кто-то норовит придвинуться ещё ближе! – Три поцелуя.

От удара зонтиком по лбу, темнейшество, хвала местной тьме и всем местным богам и богиням, уклонился. Я чуть не застонала от облегчения. Потому что не собиралась я бить его зонтиком! Он сам подскочил, прямо в моей руке, клянусь!

– Так вы разговариваете с леди, ваше темнейшество? – перешла я в наступление, пока чуть было не пришибленный зонтиком лорд не очухался. А то капец мне прямо на этом дереве.

Но темнейшество вдруг потряс головой и обернулся с недоумением, словно пытался понять, как сюда попал.

Ага, конечно, так я и поверила.

– Я, собственно, пошутил, – сообщили мне спустя секунд десять с ошарашенным видом.

– Я, собственно, так и поняла, – вежливо поддержала я беседу.

– Вообще-то я поблагодарить вас хотел. И сказать, что вышло у вас блестяще. Я про контакт с детьми. Я в вас не ошибся.

– Давайте-давайте, приписывайте мои заслуги себе, – стараясь скрыть облегчение в дрожащем голосе, ответила я. – И вообще, конечно, пожалуйста, но у меня что, был выход?

Серые глаза темнейшества вдруг снова странно вспыхнули. Протянув ко мне руку, лорд заправил прядь волос мне за ухо. Я так и замерла, боясь даже вдохнуть. Хорошо хоть зонтиком его не огрела, и то сахар. Лопатки уже не просто чесались и зудели – они буквально вибрировали! Хорошо, что шершавый ствол за спиной поглощал эту неуёмную вибрацию…

Лицо его темнейшества оказалось как-то совсем уж близко. Руку от моей щеки он отрывать и не думал! Пальцы у него были твёрдые, горячие. Приятно-шероховатые. И выражение глаз такое… противоречиво-тревожное. Как и этот хриплый, бархатный голос…

Я успела подумать, что у лорда очень, просто очень красивые губы, как снизу вдруг прозвучало:

– Знаете, что, милорд?! Это, вообще-то, ни в какие ворота! Какой пример вы подаёте детям?!

Мистрис Сапота!

Шерды драные!!!