Эмоции, захлестнувшие меня с головой, были настолько противоречивыми, – от досады до облегчения напополам с туманом в голове и ощущением, что темнейшества на дереве, да ещё и в моей компании, мистрис Забота уж точно мне не простит, – впрочем, детей, с моей лёгкой руки потопавших на географию и подавно!, – что крылья вдруг вибрировать перестали.

Совершенно.

Темнейшество же выглядел застигнутым врасплох и… смущённым.

Проверещав на ультразвуке что-то на тему, что ноги её не будет в этом доме, который прямо на её бедных глазах превратился в «вертеп разврата на деревьях», и что-то ещё о сердце больном, которое не выдержит, и о том, что не думала, что доживёт до такого безобразия, мадам очень споро для сердечницы удалилась.

Вот как она умудрилась так бесшумно подобраться к дереву, а?

И на что, кстати, там ларсен посажен, который ни звуком не предупредил?!

На задранной кверху морде Акишико проступила хитрющая улыбка. Понятно. Мстит нам за то, что сами тут в бандерлогов играем, а его, бедного, на земле позабыли-позабросили.

Стоило мне так подумать, как лис вдруг весело подмигнул!

И язык высунул!

Я быстро помотала головой.

Мне для полной дурки ещё мысли местных лис читать не хватало.

Милорд, который темнейшество, тоже вдруг помотал головой, словно в себя прийти хотел очень.

И в тот же миг странный блеск покинул его серые глаза окончательно!

– Вообще-то я просто не могу спуститься, – выпалила я на одном дыхании, решив рубить правду-матку, и, по возможности, перейти в наступление. – Перенервничала, видимо! Из-за вас! И проголодалась. Такое, знаете ли случается. Иногда.

– Я т-так и понял, – запнулся темнейшество. – Я вот и хотел предложить вам помощь… По спуску вниз. У меня вообще приём ещё этот, – он осёкся, спохватившись.

Видимо, обсуждать с гувернанткой свои планы на вечер для местных лордов не комильфо.

– Я распоряжусь, чтобы вам показали ваши покои и подали ланч, – избегая смотреть мне в глаза сказал лорд. – В доме, как я понимаю, вы ориентируетесь. Но для всех его обитателей будет спокойней, если для вас проведут экскурсию.

Он помолчал и вдруг добавил, совсем другим тоном, мне даже виноватые нотки померещились:

– Я, если честно, сам не в себе из-за предстоящей инициации. Ещё ж и дети снегом на голову свалились… Со всеми вытекающими.

– Так они не ваши? – вырвалось у меня и в глазах темнейшества снова какой-то тревожный огонёк зажегся. Я поспешно добавила: – Простите, это, конечно, не моё дело. Помогите мне уже спуститься, пока ваша мистрис Забота опять не прибежала. Или не убежала. Из вашего дома.

– Не убежит, – покачал головой темнейшество и усмехнулся обречённо как-то. – Она от детей ни ногой. И – ответ на ваш вопрос – нет, леди Стрекоза. «Зверята» – мои племянники. Вы разве не знали, к кому в дом залезли?

Он нахмурился.

– Не о том говорите, ваше темнейшество, – постаралась я уйти от ответа. – То, что дети здесь недавно, очень чувствуется, – на этих словах я назидательно подняла палец. – Вы с ними разговариваете неестественно. Фальшиво. Дети это чувствуют… милорд.

Тёмный лорд вздохнул.

На красивом породистом лице промелькнула досада и усталость. Та самая, которую я из шкафа ещё разглядела. Он вздохнул и сказал вдруг:

– Меня, вообще-то, Марком звать. И Мраком ещё. Но не в этой ипостаси.

И так он это произнёс… ну, нормально, в общем. Без всех этих «горных обвалов» в голосе или затрагивающего некие тревожные струны души бархата. Сразу на человека похож стал.

А с людьми по-человечески нужно.

Поэтому я непроизвольно руку темнейшеству протянула и чуть было не брякнула привычное «Машенька»! Благо, та самая сила, что приходила мне на выручку в экстренных ситуациях с момента попадания, сработала. Но вот только сила эта имела на счёт моего имени собственное мнение!

В итоге получилось:

– Фрешенька.

Надо было видеть лицо тёмного лорда.

Воззрился он на меня, руку ему вежливо протягивающую и с застывшей, – от осознания ляпнутого, – улыбкой на лице, аки на тень отца Гамлета!

Я же моргаю нервно, потому как не ожидала от себя самой такого предательства и тяну, что есть мочи губы от уха до уха, обнажая в улыбке все тридцать три зуба. Или сколько их у местных фей?

Надо бы в зеркало посмотреться поскорее.

А то темнейшество вон как оторопел.